Получается, что доля – это про прибыль и про капитал. Про материальные ценности, которые можно разделить и положить к себе в карман или условный гараж.
Итак, распределяя с партнером доли в компании, совладельцы делят между собой:
● право голоса – доля в «голосовании», а еще точнее вес голоса в голосовании;
● владение – доля в будущей продаже компании, если такое вообще случится;
● прибыль – доля в дивидендах;
● убытки и обязательства – доля в доинвестировании, в покрытии убытков, если такие будут, и в прочих обязательствах совместной компании.
Эти четыре разных параметра долей участия в бизнесе иногда связаны между собой, а иногда нет. Разница в распределении долей мотивирует соучредителей бизнеса вкладываться в дело на разных этапах развития компании.
Допустим, есть партнерство из двух человек: Ресторатор и Инвестор. Они решили открыть проект, в котором распределяются базовые функции: Инвестор дает деньги, Ресторатор открывает заведение и управляет им. У этого Ресторатора такая схема и в партнерстве с другими инвесторами. Своих рук и времени уже не хватает, поэтому есть Управляющий, который непосредственно все делает своими руками и силами команды. Базово Инвестор с Ресторатором договорились 50 на 50. Ресторатор, согласовав с Инвестором, из своей доли дал Управляющему 10 %. Посмотрим на этом примере, как могут изменяться доли по всем параметрам в зависимости от стадии развития компании.
Мы призываем, чтобы доля «в голосовании» вообще не была связана с долей в бизнесе. Доля в голосовании – это про «кто главный?» – про процесс принятия решений, и об этом есть отдельная глава. Сейчас давайте просто условимся, что распределение полномочий, зон влияния и прав в принятии решений мы связываем не с размером долей, а с зонами ответственности и компетенциями партнеров.
Если не соотносить размер доли с главенством в бизнесе, все становится гораздо проще. Мы можем посчитать долю, невзирая на эмоциональную составляющую, получить долю меньшую, чем у другого.
Вопрос главенства, а значит, и возможности влияния конкретного партнера на дела компании никак не связан с размером долей и решается исключительной зоной ответственности этого партнера.
В нашем примере подавляющее большинство вопросов решается формально Ресторатором, но он делегирует полномочия Управляющему. Инвестор нигде не имеет единоличного финального голоса, но может заблокировать ряд ключевых вопросов, где без его согласия невозможно принять решение. Например, Ресторатор не может купить оборудование стоимостью более одного млн рублей вне утвержденного бюджета.
Доля владения определяет, какой кусок пирога я получу, если компания будет продана.
В нашем кейсе договоренности таковы, что доли во владении приходят к Ресторатору и Управляющему постепенно.
На старте, в момент, когда ресторана еще нет, всем владеет Инвестор, у него 100 %.
Далее, как только заведение пробьет первый чек, у Ресторатора появляется 50 % владения, а у Инвестора остается 50 %. Управляющий пока ничем не владеет. Но как только Управляющий доведет заведение до состояния, в котором вложенные инвестиции окупились, он получит во владение 10 %, у Ресторатора останется 40 %, а у Инвестора – все те же 50 %.
Поэтому в итоге у нас три партнера, владение которых распределяется так:
Если ресторан будет продан, партнеры поделят деньги от сделки в соотношении, действующем на момент продажи.
Не переживайте, что Управляющий получает долю во владении позже всех. Прибыль он начнет получать раньше.
Наши Инвестор с Ресторатором договорились, что пока Инвестор не вернул вложенные деньги, распределение долей в прибыли (дивидендах) будет в соотношении 80 на 20 в пользу Инвестора. Большая доля в прибыли мотивирует инвестора войти в бизнес по предложенной схеме.
Ресторатор, в свою очередь, 5 % отдал Управляющему, а 15 % оставил себе.