Совок – 12

Однако, в этот раз на встречу с роковой женщиной мне придётся ехать без дружеской силовой поддержки. Вова, как на зло, сегодня дежурит на сутках в Советском, а Стас всё еще на больничке отдыхает. Впрочем, со стороны Алексея какого-то подвоха я не опасался, а с мадам Ирсайкиной, даже при всём присущем ей вероломстве, я уж как-нибудь, да сдюжу. Не может же эта ликёро-водочная горгона представлять такую же опасность, как тот же Губанов или Скобарь. Опять же, не верится мне, что таких боевых единиц, как эти двое, у неё было много. Ибо, времена нынче не те. Пока еще не те. К тому же, мне очень хотелось надеяться, что всю уголовно-силовую гвардию спиртовой мафии я уже вычистил. Да и здравый смысл подсказывал, что на эту встречу с Алексеем вороватая мадам явится без лишних ушей и глаз. Слишком уж деликатный у них повод для этого свидания. Это вам не постельные этюды.

Оптимистично рассудив, что Мария Антиповна прибудет на дачу со своими ключами, завозить Вязовскина к маме за запасным комплектом я не стал. Очень уж не хотелось выпускать любвеобильного афериста из-под своего контроля. Его мамаша, насколько мне помнится, женщина весьма вздорная. И, что характерно, влияние на сынишку имеет безграничное. Чего доброго, перехватит инициативу и тем самым поставит жирный крест на всех моих оперативно-розыскных замыслах.

Сусанин всю дорогу был угрюм и немногословен, однако, со своими обязанностями путеводителя справлялся. До дачного кооператива «Раздолье» мы добрались меньше, чем через полчаса.

Судя по запертым на навесной замок воротам и унылой тишине за ними, бабу Маню мы опередили. Машину я отогнал на поперечный проезд за угол. Поспешно вернувшись к нервно пританцовывающему у калитки Алексею, принялся склонять его к несанкционированному проникновению на участок. Как всегда, просто доброе слово и логика не сработали. Мне пришлось скорчить лицо в злобном оскале и слегка приложиться кулаком к женственной груди потенциального репатрианта-израильтянина.

Только после этого стимулирующего прикосновения, Алёша Мордухаевич, стеная и кляня судьбу, приступил к преодолению забора. Пришлось упереться руками в упитанную задницу кладовщика и помочь ему перевалиться на сопредельную сторону. Услышав шум рухнувшего по ту сторону забора хряка и последовавшими за этим нецензурными стонами, я и сам взлез на дощатое ограждение усадьбы Вязовскиных.

Торопился я не зря. Не прошло и получаса, как по ту сторону ворот послышался шум подъезжающей машины. Поправив находящийся сзади за поясом ПМ, я шикнул на Алёшу, чтобы тот заткнулся. Больше всего мне сейчас не хотелось, чтобы Ирсайкину кто-то сопровождал. Услышав, как машина отъезжает, я с облегчением выдохнул и всё своё внимание сосредоточил на калитке. Лязгнув запором, она распахнулась и вовнутрь усадьбы влетела Мария Антиповна Ирсайкина. Со стремительной озабоченностью и не глядя по сторонам, она метнулась в сторону дома.

— Пошли, Алексей, с бабушкой поздороваемся! — потянул я за шиворот своего сподвижника, тихо преющего в драповых штанах в углу обвитой хмелем беседки. — Чего это она так разволновалась, как думаешь? — не дожидаясь ответа, потянул я его вслед за пролетевшей мимо крыльца старой распутницей.

Ирсайкина тем временем с целеустремлённостью утреннего алкоголика обогнула дом и скрылась за его углом. Меня такие её манёвры еще больше укрепили в высокой самооценке самого себя. Как по части дважды контуженного разума, так и относительно способности правильно просчитывать причинно-следственные связи.

— Что там у вас за домом? — словно портовый буксир, продолжал я тянуть за собой пузастую и тяжеловесную баржу «Алексей Вязовскин». — Баня? Дровянник? Или сортир?

— Нет у нас бани! — обиженно пропыхтел Алёша, вынужденный, чтобы не упасть, быстро перебирая ногами, — Душ там и туалет. И сарай еще.

Вряд ли баба Маня станет изощряться и прятать культурное наследие Якова Самуиловича в выгребной яме. Оно понятно, что деньги не пахнут, но всё же… По всему выходит, что банковская ячейка расположена в сарайке. С этими мыслями я и завернул за угол. Шагах в десяти, за двумя яблонями, спиной к нам стояла гражданка Ирсайкина и чем-то позвякивая, копошилась в двери сарая. Я сначала замер на секунду, а потом развернулся и пихнул Алексея назад за угол дома. И сам скрылся, шагнув за ним.

— Здесь переждём пару минут! — шепотом пояснил я кладовщику в ответ на его недоумённый взгляд, — В этом вашем сарае погреб есть?

— Нет там погреба, — продолжая удивлённо хлопать глазами, честно ответил он, — У нас в доме хороший подпол. Мы там банки с солёностями храним. Всё, что мать за лето закатывает, всё там.

Теперь понятно, почему баба Маня пренебрегла домашним подземельем. Если маманя Вязовскина с сыном постоянно ныряют в подполье, то обнаружение ими водовозовской кассы было бы всего лишь делом времени.

Осторожно выглянув из-за угла, я убедился, что алчная баба Маня скрылась за дверью сарая. Дверь она оставила открытой и через проём оттуда доносился какой-то непонятный шум. Буд-то бы средних размеров слон заблудился в магазине хозтоваров.