Совок 7

— Есть! — подтвердил Сытников, — Но, если возбудился ты, то почему актом изъято, и где постановление? И почему предметы с пото-жировыми опер изъял? — эксперт повернулся ко мне с непониманием на лице, — Корнеев, ну ты же не опер, ты же следователь! У тебя-то должно быть какое-то понимание! И, что, по-твоему эксперты, они сплошь, и рядом все Хоттабычи⁈ Ты бы, Корнеев, хоть какие-то вопросы сформулировал, что ли! Или ты думаешь, что в ЭКО телепаты? Толку-то тебе с того, что эти пальцы здесь у нас лежат!

Следовало признать, что Борисыч был прав на все двести процентов. И от этого мне было сейчас стыдно. За себя и за Стаса. Впрочем, Стас-то, как раз, был не при делах. Так как формально дело мной уже было возбуждено, то кроме меня никто не имел права в него лезть и задавать экспертам вопросы. Если уж на то пошло, то опер даже изымать без моего поручения ничего не имел права. Хоть актом, хоть распиской.

— Михал Борисыч, с меня бутылка «Столичной»! — мужественно решил я убить сразу двух зайцев. Загладить свой косяк и заодно простимулировать эксперта в плане идентификации пальцев. — Через полчаса занесу постановление на проведение исследования, а завтра к вечеру зайду за результатом. С презентом зайду, разумеется! — подавил я щедрым обещанием уже готового возмутиться криминалиста.

Сытников молча покачал головой, давая понять, насколько трудно приходится службе экспертов-криминалистов. С насквозь пропитанным махновщиной менталитетом оперов и даже некоторых беспринципных следователей.

— Ладно, я всё равно завтра с утра в области буду! — махнул рукой старший эксперт, — Посмотрю по учетам.

— Корнеев! — окликнул он меня, когда я уже взялся за ручку двери, — Что там с наборами? Где, когда и сколько денег отдавать? Говорят, что ты владеешь информацией.

Я с готовностью обернулся, чтобы дать, скорее интригующие, нежели исчерпывающие пояснения. Надо же, времени прошло всего ничего с того момента, как искра попала в благодатную пожароопасную среду, а обратная связь с коллективом уже начала работать.

— Я, Михал Борисыч, и сам толком ничего про это не знаю, — затянул я тоскливую цыганскую песню «Сами мы не местные…», — Но среди личного состава поговаривают, что это наша Лида Зуева через свои личные связи в ТОРГе харчи пробила. Для всего РОВД. Горошек, вроде бы, зелёный. Куриц бройлерных на всех сотрудников выпросила и колбасу копченую достала. Болтают даже, что там и кофе растворимый присутствует! — безжалостно выдал я заведомую дезу в наивное экспертно-криминалистическое сообщество. — Импортный!

После последней произнесённой мною фразы старший эксперт Сытников хищно сверкнул очками. И мне опять стало стыдно. А с другой стороны, ну вот откуда у тутошнего народонаселения такая плебейская тяга к растворимой эрзац-сублимации? В ближайшем от дома гастрономе я постоянно вижу практически никем не востребованный, но полноценный кофе в зернах. Который, кроме меня и еще пары древних пенсионеров, похоже, никто не покупает. А пошлейший растворимый эрзац, ты его только покажи советскому народу! Друг дружку передавят!

— Кофе⁈ — поперхнувшись на коротком слове всего в четыре буквы, нервно выдохнул Борисыч, — Банка-то хоть большая? — с возрастающей надеждой на скорую счастливую жизнь, заискивающе посмотрел он в мои глаза.

— Большая! — легкомысленно подтвердил я хрустальную мечту заслуженного криминалиста, — Но это неточно. Зуева обиделась и ничего никому не говорит. Даже нам в следствии не рассказывает. Она старалась, не жалея сил этот дефицит добывала, а новая замполитша Капитонова её отодвинула и всё под себя подмяла. Нехорошо, конечно получилось… Даже не знаю теперь, кому, чего и сколько из прежнего списка достанется…

Утративший присущую ему флегматичную степенность, Сытников начал что-то выражать по поводу мною сказанного. Но я уже вышел в коридор и плотно затворил за собой дверь.

Районный люд еще массово не хлынул со своих фабрик, заводов и пароходов в сторону жилищ, пивнух и магазинов. Потому и дежурка встретила меня без лишней суеты и смятения. Там я сначала внимательно ознакомился с картой Октябрьского района.

Оказалось, что ближе всего к дому под номером двадцать четыре по улице Королёва находилась седьмая спецкомендатура Октябрьского РОВД. Вроде бы не близко, но и не так, чтобы непреодолимо далеко. В голове уже сложилась примерная картинка. Но мне хотелось более конкретного представления о логистике преступных маршрутов и троп креозотного сластолюбца.

— Анатолий Александрович! — обернулся я к оперативному дежурному Костюкову, — Ты не против, если я карту города посмотрю?

Городская карта секретов в себе никаких не содержала. Но проблема была в том, что располагалась она за железной дверью на внутренней стене оружейной комнаты. По самой банальнейшей причине. Из-за нехватки места в самой дежурке.

Дежурный капитан, оглядев меня поверх очков, как назойливую муху, молча выдвинул ящик стола и протянул мне тяжелую связку крупных ключей. Щелкнув тумблером на пульте и отключив сигнализацию, он кивнул на стальную дверь.