«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том II. СССР 1952–1988 гг.

Страстный охотник и рыболов не мог на это смотреть равнодушно. Он встал с ружьем в байдарке во весь рост, а второй член экипажа разогнал байдарку, и она поплыла по инерции. Заметив рядом с бортом рыбину, Лощинин выстрелил и рыбину оглушил. Таким образом, несколько штук добыл. Это было 30-го июня. В этот день мы сварили роскошную уху и отметили день рождения нашего товарища. По этому поводу выпили по 125гр. И завалились спать.

Друзья отметили приход баржи с продуктами

Время было около 6-ти вечера. Солнце пекло, у берега кристально чистая вода, мы загорали. Перед сном слегка оделись и, не залезая в палатку, развалились на ватниках. Когда через 8 часов пришло время вставать, оказалось, что у одного из нас волосы примерзли к травке. Солнце было низко и было очень холодно. Утром по озеру Харбей-ты байдарки перевезли на санках, сделанных из плавника.

Режим дня в этом походе регламентировался только ритмом похода, вне зависимости от солнца, т.к. оно светило круглые сутки. Нам не хватало 24-х часов и время отбоя и подъема постепенно смещалось. Были дни, когда мы ложились спать в полдень. От похода осталось впечатление, что солнце нам светило с севера. Каждый день отбой смещался примерно на два часа. Строгим было только одно правило: от отбоя до подъема, т.е. на сон, 8 часов.

Поход мы начали в 19 часов, и, пройдя полтора круга по циферблату, поход заканчивали в нормальном режиме – подъем утром, отбой вечером, к этому времени мы уже пересекли Полярный круг с севера и солнце в полночь уже, хотя бы не надолго, пряталось за горизонт.

Партийная организация и завком, финансируя наши походы, в своих отчетах называли их агитационными. Найдя людей в поселении за полярным кругом, я решил провести беседу о космосе. Раз в год к ним приходит баржа по реке с продуктами и прочими запасами. Баржу только что разгрузили, все были дома и многие навеселе.

На фото два таких весельчака. Раскрутив нож на веревочке, я рассказывал о центробежной силе и о принципе полета спутника, а мне, задавая вопрос, перечисляют веса наших и американских спутников и спрашивают: какое топливо у них и у нас? Благодаря чему наши спутники тяжелей?

Комары нас встретили у полярного круга. Я, чтобы получить полное представление об этой напасти, первый день терпел. Потом я уже ладонями размазывал их по лицу, а они успевали сплошь его покрывать. Вот тогда я подставил ладони ребятам, и ребята налили в них диметилфталата, а я «умылся» этой жидкостью. Такое было у меня впечатление, как будто раздвинулась кисея, закрывающая от меня весь мир. Я открыл глаза и увидел ребят, байдарки, реку, лес и чистое голубое небо, а комары метались вокруг, натыкаясь, как на непреодолимую преграду, на запах этого чудесного друга геологов. Встретившийся нам геолог показал флакончик, который хранился у него в нагрудном кармашке. «Умываться» диметилфталатом не надо, достаточно пальцем чуть намазаться.

Возвратились мы поездом через Москву.

А как другие проводили отпуск? Кузнецов подлечивался в Карловых Варах, Жуков на Зелененьком, многие ездили в Крым, в Ялте телефонистки помнили начальные цифры нашей телефонной станции – 49, и спрашивали: «Что это за городок такой, что так много отдыхающих?» Не потому, в Ялте было много управленческих, что у них были большие заработки, нет, платили нам, как и на других заводах, но было относительно много ИТР, у которых был не регламентированный рабочий день и отпуск, благодаря этому, был 28 рабочих дней.

Вельбот без меня ходил по Волге до Астраханского лимана и по Каме ходил – я в это время в других походах был. Месяц отпуска (28дней) каждый на свой вкус и по своим возможностям проводил. Многие ездили к родителям. У рабочих первое время возможностей было меньше – отпуск у них был 12 рабочих дней, но потом и им увеличили до 28-ми дней, включая и выходные.

Два раза отпуск я брал зимой, и ходил в походы по Среднему Уралу через Таганай и на Ямантау.

Палатка у нас была двойная с печкой. Спальных мешков, надувных матрасов, ковриков еще не было. В палатке под себя клали ватники (в них шли), а накрывались общим одеялом, смётанным из двух одеял, скрепленных вместе, чтобы греть друг друга. Под голову рюкзаки. Литература туристская рекомендовала под палатку настилать толстый слой лапника. Место для ночевки выбирали исходя из возможности заготовить лапник. Приходилось губить прекрасные стройные ели, если не было чего-нибудь менее ценного. Дежурные у печки просушивали за ночь носки и рукавички. Топить надо было непрерывно.

С похода на Ямантау возвращались на узкоколейке, когда-то такие железные дороги пронизывали весь промышленный Урал, обеспечивая и промышленные, и пассажирские перевозки. В миниатюрных «игрушечных» вагонах нормальные спальные места. На паровозе лозунг: «Вперед к коммунизму»!

На субботу с воскресением ходили с ночевками в Курумыче, в Водино, в Старом Буяне. На Крестовой поляне ночевали с возвращением через Подгоры.