Современная иудаизация мира, или Еврейский вопрос в XX столетии. Часть 4

были люди и семьи, пострадавшие 01 войны, чтобы миллионы людей ассоциировали бы свои страдания с

понятием «фашизм», сделав светлую и созидательную идею синонимом разрушения и смерти.

Застрельщиком величайшей в истории человечества провокации выступает обманутая Польша,

шовинизм народа которой к 1939 год} был разожжен до предела.

Патриоты мечтали о Польше от моря до моря - за счет всех свои: соседей: Германии, Чехии,

Румынии, СССР, не замечая, что наличными польскими землями управляют вовсе не поляки, а масоны и

евреи.

Старинный немецкий город Данциге населением, мечтающим о воссоединении с матерью-

Германией, оказался яблоком раздора, вокруг которого завязалась мировая буря.

Подумайте сами над нелепостью «польского коридора», разрезавшего живое тело Германии на две

отдельные части!

Великая держава, по которой проходит огромная полоса чужих владений, отделяющая от столицы и

остальной Германии Восточную Пруссию!

Как могло мириться немецкое национальное сознание с подобного рода вопиющей нелепостью?

Но польская интеллигенция и армия, настроенные иудеями и англичанами, не замечали этой

нелепости.

Европа неудержимо катилась к войне... подталкиваемая иудеями.

Арийские попытки остановить надвигающуюся угрозу срывались никем иным, как Иудой.

Вспомните, в 1938 году было мюнхенское совещание государственных вождей. Оно удалось

только потому, что правители решили непосредственно говорить друг с другом, минуя своих министров,

минуя дипломатов.

Это была попытка наций договориться без еврейских и масонских посредников.

Вот что ей предшествовало, по рассказу эмигрантского журнала из Парижа:

«...Уже минул «полновесный» месяц, но еще не развеялась жуть этого панического дня. Весь Париж

охвачен был страшным смятением. Все, за исключением тех, кто был мобилизован, и нас, грешных, -

русских эмигрантов. Нам ли удивляться? Нам терять было нечего - все потеряли. Да и позади...

А вот на мобилизованных французов мы дивились. «Смертники» не сегодня завтра, а какое

спокойствие, выдержка какая.

У несмертников страхи вовсю разгулялись... Богатая буржуазия исступленно штурмовала банки,

опустошая свои сейфы и выкачивая свою «наличность». Вереницы автомобилей, нагруженных людьми и

чемоданами, непрерывным потоком устремлялись в провинцию, подальше от «бомбочек»... Вымерли особ-

няки, вымерли богатые квартиры... Вымер и зловеще затаился Париж...

К вечеру, когда на «город-светоч» надвинулся мрак, погасли фонари, погасли огни в окнах, даже

нам, русским, стало не по себе... Но не от страха, а от «настроения»... Вспомнилось то, что хотелось бы

забыть навсегда... Подавленность коммунистическим рабством вспомнилась...

И в этот вечер, полный обреченности, казалось бы, вечер, невыносимо гнетущий, вечер потушенных

огней, когда тысячи буржуазных автомобилей, как зачумленные, покидали Париж, увозя «подальше» трусов

и шкурников с бриллиантами и золотом - состоялась конспиративная встреча Бонне (видный французский

политический деятель, с 1925 г. неоднократно занимал министерскиепосты, участник Мюнхенском

соглашения - ред.) с бывшим министром Фроссаром.

Резкого рисунка, с крупными чертами лицо Бонне было бледно. Внешне же он хранил спокойствие.

Фроссар был тоже бледен, но взволнован...

-- Понимаете... он и вам сказал... но Понсе (французский посол в Германии. -ред.)... Единственный в

мире человек может повлиять на Гитлера... Единственный... Муссолини. Звоните же ему... Немедленно.

С улыбкой горечи Бонне отрицательно покачал головой.

- Это было бы напрасным, бесполезным унижением!.. На унижение полезное я стократ готов пойти

ради спасения Франции... Вам ли не знать, как Народный фронт испортил отношения с Италией...

- Тогда...Тогда, - в отчаянии хватается за голову Фроссар, - звоните Чемберлену... пусть он тотчас

же переговорит с Муссолини... Пусть вырвет у него согласие... Вы говорите по-английски... как хорошо! Не

нужен переводчик... Тайна должна быть тайной пока... и вот что, дорогой друг. Вот... Параллельно я свяжусь

с Понсе... Пусть будет начеку... А затем... затем звонок в канцлерский дворец... Гитлер его примет сейчас

же... Последняя атака, и если в это же самое время... нет, нет, думать боюсь... таким было бы это счастьем.

Прошло то время, легендой стало, когда Венский конгресс налаживался неделями и неделями

съезжались тогда в Вену императоры, короли и премьер-министры...

Прошло время даже Берлинского конгресса, когда уходили целые дни, чтобы канцлеры могли

обменяться депешами. Теперь и телеграф стал легендой...