Современная иудаизация мира, или Еврейский вопрос в XX столетии. Часть 4

формируют советскую квазинацию-рабыню, наложницу и, в то же время, защитницу мирового

еврейства, пока вихрь народной грозы не сметет этот замок пыток, эту лабораторию жесточайшей

вивисекции, современный остров д-ра Моро, где русские люди превращаются в големов для спасения

мирового еврейства.

Иудеи не скрывают забот о них советского правительства. В разгар кратковременной германо-

советской дружбы, например, они не постеснялись опубликовать в своем харбинском журнале 21 июня 1940

года «ЖИЗНЬ В СОВЕТСКОЙ ПОЛЬШЕ»:

«План переселения евреев разработан в Москве при участии высших советских военных,

политических и партийных кругов, причем в руководство комиссии по переселению евреев из Польши в

Биробиджан входят представители отдельных наркоматов, как и партийных организаций, причем

руководство этой комиссии возложено на комиссара внутренних дел Фрумкина. В качестве «правой руки»

Сталин назначил заместителем председателя комиссии бывшего народного комиссара по иностранным

делам М.М. Литвинова, как известно, исполняющего обязанности советника при Политбюро партии».

Кто подлежит «переселению» в Биробиджан? На этот вопрос советское правительство издало

специальное указание, в котором установило:

«Мужчины и женщины, начиная от 18 лет до 55, подлежат переселению в Биробиджан.

В первую очередь будут переселены со своими семьями лица:

а) безработные; б) лица непролетарского происхождения; в) лица, работавшие в сельском хозяйстве.

Кроме того, будут использованы кадры еврейских врачей, специалистов, инженеров для

переселения в Биробиджан, если они по тем или иным причинам не будут использованы советскими

учреждениями. Что касается использования еврейских рабочих и ремесленников, то советское

правительство оставило за собой право использовать эти кадры для СССР и в других областях Советского

Союза. Квалифицированные кадры рабочих-евреев переселению в Биробиджан не подлежат, но могут быть

использованы или на месте, или для других областей СССР.

Лица свыше 55 лет эвакуации не подлежат. Перевозка состоится за государственный счет...»

Польских офицеров НКВД расстреливало. Еврейские капиталисты из захваченной части Польши в

это самое время свободно и с комфортом путешествовали по СССР и свободно выезжали за пределы иудо-

красного рая, направляясь, по преимуществу, в другую «обетованную страну» - за океан.

В 1943 году в «Еврейской Жизни» появилось удивительное по своему цинизму описание одного из

таких путешественников - «От Ковно до Шанхая» А. Берковича.

Этот не пожалел ярких красок для описания «сытой счастливой сталинской жизни»:

«Наконец-то Москва! - восклицает он в № 4-ом официоза восточно-азиатского еврейства за 1943

год. - Огромный вокзал. Много поездов стоят на путях. Массы людей стекаются со всех сторон.

Представители «Интуриста» встретили нас на вокзале дружественно, как иностранных гостей. В

специальных автомобилях «Интуриста» отвезли в отель.

Серебряно-белый снег лежал на улицах Москвы. Легкий морозец щекотал нос. Сильное движение

людей на улицах, все куда-то спешат, почти бегут.

Автомобили въехали в центр города.

Наш отель называется «Новомосковская». Мы уже 17 месяцев в беженстве, прошли все ады

беженской жизни, всевозможные ужасы и лишения, в лучшем случае жили нищенской жизнью, и вдруг - мы

в большом, огромном отеле! Нас ввели в большой зал-ресторан, усадили за столом. Уж 17 месяцев не

сидели так. Изголодавшись изрядно, мы ели с аппетитом, под номера джаз-оркестра.

Московские гости - наверное, «спецы» - танцевали вовсю.

Наши набожные, религиозные беженцы, раввины и иешиботники не могли пользоваться кухней

«Новомосковкой», они сидели в ресторанном зале и ни до чего не дотронулись.

Сначала, когда москвичи увидели этих странных гостей с шапчонками на головах, они были

поражены - они впервые видят людей в таких костюмах...

У директора отеля потемнело в глазах.

- Что это за люди? Что за напасть!

Его лицо было белее извести. Добром и злом директор умолял раввинов и иешиботников, чтоб они

ушли, покинули зал - он пропадет из-за них. Гости в «шапчонках» и «штаймели» и в ус не дули. И как на

зло, каждый час прибывали новые гости, и все - в «шапчонках». Каждый поезд из Литвы привозил большое

число раввинов и иешиботников.

Москвичам пришлось привыкнуть к этим гостям. Директор спасовал. В зале было шумно и

оживленно. Джаз-оркестр работал вовсю. А раввины и иешиботники сидели за столиками.

Молодой советский офицер прошел мимо этих столиков, остановился пораженный и сказал: «Таких евреев я

не видел».