Современная югославская повесть. 80-е годы

«Научный труд тяжел. Чтобы добраться до истины, надо претерпеть большие муки, приложить много сил…»

«Необходимо постоянно раздвигать границы возможного, достигая того, что считается невозможным…»

«Лучше обойти стенку, чем тщетно биться об нее лбом…»

«Чтобы добыть каплю истины, иной раз надо пересечь целый океан…»

«Порой мне представлялось, что цель близка, до нее рукой подать. Но всякий раз она опять отдалялась в бесконечность. Мне казалось, что элементы соединяются в искомое живое вещество, а они продолжали свое существование, независимые друг от друга, как небесные тела… Видно, чтобы достичь цели, не хватает совсем малого, но в данном случае в этой малости заключено самое главное…»

«Если бы я родился заново, по-прежнему занялся бы наукой…»

Татули попросил ракии, отхлебнул и продолжил чтение:

«Не так обидно потерпеть неудачу в поисках несуществующего, как проглядеть то, что есть на самом деле…»

Татули покачивал головой и повторял свое: «Мамма миа!»

Так на похороны собралось множество людей. Из города приехал коллега Сирин. Он сказал, прощаясь со своим одержимым единомышленником: «Вечная память тебе, мой дорогой Мил! Твое имя не должно утонуть в забвении. Ты не пожалел жизни, чтобы узреть то, чего другие не видят; услышать то, к чему другие глухи; ощутить то, что другим недоступно; разгадать непосильные другим загадки. Ты был на пороге цели, в преддверии славы, но… Ты еще раз доказал, что наука не обходится без жертв!»

Да, Мил унес в могилу свои секреты. Но на похоронах раскрылась тайна, которая долго будоражила людей: кто ворует деньги из церкви? Пока священник кадил над гробом и читал заупокойные молитвы, Донка вытащила из кармана ассигнацию, чтобы положить перед изображением Богоматери. Пошелестела бумажкой, словно колеблясь, а потом положила к иконе. Нащупала металлические монетки, лежавшие рядом, и сунула в карман. Кто-то из присутствовавших, взглянув на ассигнацию, увидел, что она старая, недействительная. На весь храм раздался гневный возглас:

— Так это ты воруешь деньги?

Слепая растерялась:

— Как это — ворую?

— Очень просто. Кладешь недействительные — оккупационное старье, — а выгребаешь настоящие.

— Как оккупационные? — изумилась Донка и, набрав воздуху, продолжала: — Откуда мне, горемычной, про то знать, когда в глазах полный мрак? Остались у меня дома бумажки после покойного мужа… Думала — крупные деньги, поэтому и беру сдачу мелкими монетками — будет что положить в следующий раз… Ах, прости, Матерь Божья, мою слепоту… Не знала я… — И она залилась слезами, стараясь умилостивить разгневанных односельчан. Крестилась, целовала икону.

— Боже мой, до чего мы дожили! И до чего еще доживем, — вздыхали люди.

XXV

Когда в интернат пришла телеграмма о смерти отца, Богуле лежал в больнице. За несколько дней до страшного известия ему привиделся знакомый сон: начинается извержение вулкана, лава заливает опустевшее село, где остался только один житель — его отец.

Мальчик вскакивал с кровати, кричал отцу: «Беги!» Крик будил соседей по комнате. Его удерживали, брызгали в лицо воду, пробуждали. От преследовавшего страха или от простуды Богуле захворал и попал в больницу. Телеграмму получил комендант общежития. Он решил отложить сообщение, пока Богуле не поправится. Когда тот выздоровел, позвал его, подготовив, передал содержание телеграммы и вручил ее. Комендант выразил питомцу интерната свое сочувствие, нежно, по-отцовски погладил по голове и пожелал найти силы перебороть горе. «Тяжело остаться без отца, — говорил он, — но, как это ни больно, надо смириться. Человека не вернуть, и тут уж ничего не поделаешь, а слезами и отчаянием можно подорвать и без того слабое здоровье».

Богуле слушал рассеянно и еле дождался, когда комендант закончит. Он подумал: телеграмма — предлог для того, чтобы дать ему возможность получить на несколько дней освобождение от занятий. Когда умер дед, его отпускали. Вот и теперь дома решили взять грех на душу…

Так думал Богуле, а комендант был восхищен его мужеством — не каждый способен спокойно выслушать весть о кончине отца. Он пожал осиротевшему пареньку руку и вручил заранее купленный билет на автобус.