Современная китайская проза

И без того обессиленный, Сюй Минхун утомился, произнося такую длинную речь, и снова лишился чувств. Мы опять отнесли его в кабинку, положили поудобнее. Молчали мы и даже не смотрели друг на друга. Но наше молчание сплотило нас. Мы понимали друг друга сердцем. Через некоторое время стали мы обсуждать, куда лучше отправить почтенного Сюя. Предложение отвезти его домой было отвергнуто. Конечно, дома ему будет хорошо, но ведь завтра его опять куда-нибудь направят, а это будет равнозначно смерти. Нужно найти укромное место, нужно отыскать какого-нибудь бесстрашного человека, и тогда уважаемого Сюя можно будет спасти. Но где есть такое место и такие люди? Мы думали также и о том, чтобы оставить почтенного Сюя на плоту и отвезти его в город. Но на плоту и здоровый-то человек теряет в весе, а такой больной, как почтенный Сюй, на этом открытом всем ветрам плоту наверняка смерть свою встретит. Судили мы, рядили, да так ничего и не придумали. Мир такой огромный, а для почтенного Сюя, выходит, местечка в нем не найдется.

В полдень плот плыл вдоль поросших большими деревьями берегов. Река здесь делала крутую излучину и поворачивала на запад. Пань Лаоу вдруг стал тормозить, и плот остановился в этом безлюдном месте.

— Почему здесь встали? — недоуменно спросил Ши Гу.

— Здесь пристроим почтенного Сюя, — решительно сказал Пань Лаоу.

— А что это за место? — спросил Чжао Лян.

— Это Тыквенная излучина, — ответил Пань Лаоу. — Неподалеку отсюда рыбак Лао Вэйтоу живет.

— Это тот Лао Вэйтоу, которого мы видели вчера? — спросил я.

— Он самый, — кивнул головой Пань Лаоу. — Я прикинул, только к нему и можно будет пристроить нашего Сюя. Лао Вэйтоу — человек добрый и честный, и он тоже знает почтенного Сюя. А главное — он живет совсем один, вокруг ни души, и ни одна собака не разнюхает…

Услышав эти слова, все согласились. Ши Гу сказал:

— Ну ладно, а далеко это отсюда?

— Недалеко, версты четыре-пять, вдоль маленького ручейка через вот этот лес, а там до домика Лао Вэйтоу рукой подать.

— Хорошо, срубим веток, сделаем носилки, — сказал Чжао Лян.

— Не стоит, лучше на спине нести. — Пань Лаоу обратился ко мне: — Дунпин, ты оставайся на плоту, а мы пойдем втроем…

Хотя не очень-то хотелось мне оставаться, я кивнул головой. Ши Гу взвалил уважаемого Сюя на спину. Пань Лаоу и Чжао Лян пошли следом, озираясь по сторонам, не видит ли кто-нибудь; стараясь не шуметь, они вышли на берег и исчезли в густых зарослях. Длинные и худые, похожие на бамбуковые стволы, ноги Сюй Минхуна болтались из стороны в сторону и долго еще были у меня перед глазами. Я думал: выживет ли он?