Современная португальская новелла

Будь что будет, но кое-что я все-таки открою. О сеньоре Лиме никак нельзя сказать, что у него в жизни не было никакого дела. Ничего подобного. Он владел одним искусством. Искусством приготовления настоек, особенно на стручковом перце. Это было его гордостью, заполняло всю его жизнь. Рецепт он изобрел сам. Но однажды у него кончился перец… И вот пришло мне в голову: сделаю-ка я настойку на чем-нибудь другом, да хоть на траве какой, я ведь столько всего перепробовал, почему бы не рискнуть еще раз? И поставил опыт с петрушкой, самому дьяволу это в голову не пришло бы, а меня вот осенило. Если на мяте можно, на других травах можно, почему нельзя на петрушке? Да только в тот раз ничего у меня не получилось, вышла такая бурда, взять в рот невозможно. Вконец разозленный неудачей, я поставил бутыль с новой настойкой подальше, спрятал за другими на полке в своей комнате. Как-то раз я порезался бритвой и тут вспомнил о своей злополучной настойке. Если уж она ни на что не годится, то хоть ранку прижгу. И как же я оторопел, ваша милость, и как же я оторопел, когда увидел, что настойка подействовала лучше, чем перекись водорода. Смазал ранку еще раз, и она совсем зажила, прямо чудо какое-то. На другой день ничего не было заметно, будто я и не порезался вовсе. Есть тут у нас один врач, мой земляк, хороший человек… бедный он, практика небольшая, да вы знаете, у врачей как: иной деньги лопатой гребет, а ему все мало, другому же едва на жизнь хватает. Ну вот, к нему-то я и побежал рассказать об этой настойке. Опять поранил себя — вот здесь, смотрите, что, не видно? Вот тут, левее,— и прямо у доктора Инасио смазал порез петрушечной настойкой. Он был поражен, просто поверить не мог, хотя все происходило у него на глазах. Оба мы тогда решили, что у нас в руках целое состояние, на остаток жизни хватит. Доктор Инасио предложил отнести настойку в лабораторию на анализ, а там и патент получить. Но, верите ли, хотя у меня не было ни малейшего сомнения, я расходовал свою чудесную настойку направо и налево — все хотел убедиться еще раз. И когда доктор Инасио пришел ко мне и сказал: «Лима, пора идти в лабораторию, отлей-ка настойки», оказалось, что ее уже нет ни капли. Я схватился за голову в полном отчаянии. И только тогда сообразил, что не помню точно — нет, даже приблизительно не помню рецепта. Я совсем извелся, ночами пытался найти состав, но все напрасно: не только пить нельзя было эти настойки, но и порезов они не залечивали. А ведь у меня могло бы быть целое состояние. Видите, какой я невезучий. Кафе у меня украли, вы это и сами знаете, они здесь банк построят, эти господа всегда правы, снесут все эти дома на проспекте, а ведь он самый красивый в городе, построят другие дома — банки, магазины, конторы, все сплошной бетон, красоты никакой, они уничтожат все, что по-настоящему ценно, я тут на днях слышал, как один тип, архитектор, говорил, что это безобразие, да разве против властей пойдешь, вот и я упустил удачу, как говорится. Я бы быстро разбогател, это мне и доктор Инасио сказал. Мы оба стали бы богачами, я и он, ясное дело. Да что богачами! Знаменитостями. И знаете что? Иной раз мне кажется, что это не сон вовсе был. Но вообще-то не знаю: то ли во сне все приснилось, то ли вправду так было. В мои годы я часто путаюсь. Но одно знаю точно: богатый или бедный, я еще поживу. Что до настоек, тут у меня нет тайн. Будет день, еще какую-нибудь изобрету. А вот где я найду такое кафе, скажите? Когда приближается рождество, мне становится совсем грустно. В прошлом году так было, и в этом то же. Гляжу на огни, на иллюминацию по всему городу, на битком набитые магазины, на разукрашенные витрины, на детишек с игрушками в руках и думаю все о том же. Ясно почему. Я стал хозяином этого кафе как раз в декабре. Почти что в самый сочельник, дело случая, конечно, с тех пор столько лет прошло. Вот, все хожу сюда рассеяться, а только хуже становится. Времена теперь другие, того, что было, уже не будет.