Современная венгерская пьеса

К л а р и. Пока? А потом придут? Мне стыдно пройти по улице. Или вы намерены еще раз объявить о своей затее с барабанным боем? В третий, а может, и в четвертый раз? Чтоб над нами потешались пуще прежнего?

У ч и т е л ь. Я сам обойду всех. Зайду в каждую семью, в каждый дом…

К л а р и. Значит, придется их упрашивать, чуть ли не в ножки кланяться, чтоб они пришли. Видно, отец все-таки прав. Глупец тот, кто ради этих людей хоть мизинцем пошевельнет, заявил он мне.

У ч и т е л ь. Помилуйте, нельзя же так говорить.

К л а р и. А что тут скажешь другое? Да, эти несчастные живут в чудовищной бедности, но почему они так упорно отказываются, когда им хотят помочь? Что же нам в таком случае делать? Или, выходит, правы те, кто считает, что не стоит за них болеть душой, ибо большего они не заслуживают.

У ч и т е л ь. Клари, не говорите так. Вы не можете, вы не должны так говорить. Вы еще многого не понимаете.

К л а р и. Возможно, Пишта. Но я как раз и жду от вас разъяснений. Я вовсе не принимаю близко к сердцу болтовню, я боюсь, что вы… (Умолкает, так как в дверях появляется Балогне, ведущая за руку Эржике Ковач, сестру умершего мальчика.)

Явление второе

Т е  ж е, Б а л о г н е, Э р ж и к е  К о в а ч.

Б а л о г н е (торжествующе). А вот и первая гостья! Поздоровайся, доченька, вежливо.

Эржике — десятилетняя девочка с умным, серьезным лицом; она босонога. Смущенно потупив глаза, останавливается. Б а л о г н е  некоторое время выжидательно смотрит на нее, затем уходит.

Явление третье

Т е  ж е, без  Б а л о г н е.

У ч и т е л ь (приветливо). Здравствуй, Эржике. Ты ведь умеешь здороваться, правда?

Э р ж и к е (все еще не поднимая глаз, чуть слышно). Целую ручки.

У ч и т е л ь. Проходи, проходи, пожалуйста.

Эржике, метнув взгляд на Клари, снова опускает глаза и не двигается с места.

А ну, подойди-ка сюда, девочка. Тебе нечего бояться, тетя тоже любит детей. Иди же, не бойся!

Эржике, по-прежнему уставившись в пол, медленно, как-то нерешительно делает несколько робких шагов. Учитель подходит к ней, берет за подбородок, поднимает ее голову и, дружелюбно улыбнувшись, смотрит ей в глаза. Девочка тоже робко улыбается.

Ну вот. Давно бы так. Мы же с тобой всегда были добрыми друзьями. Разве нет? А теперь расскажи-ка толком, зачем ты пришла. Мама прислала?

Эржике снова опускает глаза и отрицательно качает головой, по-прежнему не произнося ни слова.

Нет? Она знает, что ты пришла сюда?

Эржике опять отрицательно качает головой.

Так не годится, Эржике. Ты должна была спросить разрешения.

Э р ж и к е (робко). Тогда бы она меня не отпустила…

У ч и т е л ь. Нет? Почему же?

Э р ж и к е. Потому что… потому что мама сказала… что мне нельзя сюда ходить, к господину учителю… не позволено… вот почему.

У ч и т е л ь. А почему тебе не позволено сюда ходить? Мама объяснила?

Э р ж и к е. Потому что… да все из-за Ферко…

У ч и т е л ь. Из-за Ферко?

Э р ж и к е (преодолевая смущение). Да… она сказала, что не позволено… Но я так люблю господина учителя… (Улыбаясь смотрит в лицо учителю.)

У ч и т е л ь (растроганно гладит девочку по голове). Ладно, Эржике. Я тоже тебя люблю. Потому что ты хорошая девочка.

Клари с напряженным вниманием следит за ними.

Э р ж и к е (с жаром). Я звала и Маришку Чеби, и Верону Паткош, и Эсти Лукач, и Шани Таваси, и других, но они сказали, что боятся. А я вот не побоялась…

У ч и т е л ь. А почему же они боятся?

Э р ж и к е. А так… потому что нельзя…

У ч и т е л ь. Но почему же нельзя?

Э р ж и к е. Потому что дома не разрешают…

У ч и т е л ь. А почему не разрешают?