Современные чудесники: странные исчезновения

Ребята не договаривались о том, что расскажут Эдварду о своих истинных мотивах. Но состояние Ларри можно было понять. Матильда, Алиса, Флоренс, Оливер, Эра-Роза и Боря встали вокруг него. Оливер осторожно положил руку его на плечо.

Эдвард внимательно посмотрел на спутников Ларри.

– Вы – пропавшие дети, так? Невероятно…

– Герр Якоббсон, пожалуйста, не вызывайте пока колдодом «Стражи», – тихо попросила Алиса.

– Не вызову, конечно. Ребята, я свой. И, Бога ради, не называйте меня герром…

– Дело в том, что за нами… за нами гоняется призрак Анастасии. И мы поэтому прибыли к вам. Мы бы хотели у вас спросить, не знаете ли вы, как она пропала из вашего штаба.

Лицо Эдварда вытянулось, в нём показалась боль. Но в этот момент Матильда отошла в сторону – ей пришли сразу два сообщения. Одно из них было от Есении:

«Да, они говорили об этом. Прости, что не сказала тебе сразу».

Другое – от дяди Карлоша:

«Заброшенная усадьба «Горки», Подмосковье. Они прогоняют оттуда полтергейстов».

Прочитав оба текста, Матильда вернулась к своей компании. В этот момент Эдвард продолжал свой рассказ.

– … точно не имеет отношения никто из нас. Поверьте мне, – твёрдо сказал музыкант. – Возможно, мы не были такими героями, как о нас думали дети и даже как о нас думали мы сами. Но никто из нас не мог выпустить призрака. Тем более, твой брат, Ларри. Даже не сомневайся в нём.

– Но почему тогда Рута Ковальска считает кого-то из вас в чём-то виновным? – спросил Ларри.

– Понятия не имею, – быстро сказал Эдвард и опустился рядом с Ларри. – Послушай меня. Твой брат – один из самых добрых людей, которых я когда-либо встречал.

– Мне показалось, что вы не были в восторге друг от друга, – серьёзно сказала Алиса. – Мы с друзьями видели воспоминания.

В лице Эдварда появились одновременно и печаль, и теплота от ностальгии.

– Это не так, мы обожали друг друга. Просто мы были детьми, а я – болваном, который любил «потроллить» остальных. Ну, а кто не ведёт себя как дурак в подростковом возрасте? А Вилли был самой лёгкой мишенью для моих шуточек. Даже не представляю нашу команду без него, он всегда был добрым и душевным, никогда ни на что не обижался. Каждый раз, когда мне нужен совет, я звоню именно Вилли – до сих пор. Вообще мы с ребятами остаёмся в тёплых отношениях. Со всеми, кроме Пе… Это неважно.

Эдвард резко замолчал и явно смутился.

– Вы говорите про Петра Грачева, герр Якоббсон? – тут же осведомился Бенедикт.

Музыкант медлил с ответом.

– Вы подозреваете его в чём-то? – спросила Алиса.

– Ни в чём не подозреваю, – быстро сказал Эдвард с виноватым лицом. – Забудьте то, что я сказал. Я действительно не фанат Пети, но это не означает, что он украл шкатулку. Повторюсь, ребята, её никто из нас не мог взять. Вы сказали, что можете просматривать воспоминания? Я могу вам показать то утро, когда мы обнаружили пропажу шкатулки…

– Ой, – Рута подскочила, увидев в окне чёрную ворону, и позвонила в колокольчик.

– Что ты делаешь? – шёпотом спросила Мария-Эдуарда. – Молли же ещё спит.

– Звук колокольчика отпугивает дивьих жен. Это такая карпатская лесная нечисть, я её боюсь больше всего.

– Это же просто ворона.

– Я слышала, вороны слетаются туда, где чувствуют тёмную магию.

– Но у нас же никто не применял тёмную магию. Да и зачем нам она? Игрушки повесить на ёлку?

Эдвард Якобссон потянулся и открыл глаза. Улыбнувшись девочкам, он осторожно встал с дивана, где ещё спали Вилли и Петя, помахал читавшему в кресле Пьеро и пошёл в ванную. Умывшись, Хохотун некоторое время задумчиво смотрел на себя в зеркало.

– Боже, да я красавчик.

А потом заглянул под ванну на мраморных ножках – очевидно, проверить шкатулку. Однако её там не оказалось. Эдвард напрягся, опустился на колени и прощупал рукой всё пространство под ванной, но ничего не нашёл. Эдвард побежал к друзьям.

– Шкатулка пропала! – громко объявил он и побледнел. – Просыпайтесь!