Современный румынский детектив

Они прыгнули одновременно.

Ночь выпустила тьму, наполнив озеро дегтем. Они спрятались в нише, размытой под бетонной террасой. Оперативник и официанты всматривались в темную воду. Их голоса были хорошо слышны. Каждый норовил высказаться:

— Должны ж они всплыть!

— На мост смотри, на мост!

— Загляните под террасу!

Несколько лучей карманных фонариков ощупывали волны, пальцы света перебирали воду.

Беглецы не шевелились. Они забились в нишу, оставив на поверхности одни рты.

Челнок нащупал руку Беглого и сжал ее.

Пять часов кряду прочесьюали парк. Прожектора ощупывали кустарник, псы недовольно рычали.

Постепенно суматоха унялась. Посинев от холода и вконец обессилев, они вылезли из воды и осторожно поползли к штабелям пустых ящиков за рестораном. Вор ежился и стучал зубами.

— Другой раз слушайся меня, дура! Сказано же тебе было — ловушка!

— Виноват, Димок! — Силе вздохнул и огляделся — Убрались, как думаешь?

— Черта с два!

Холодно было ужасно. Мокрая одежда липла к телу, поднялся пронизывающий ветер. Профессор взорвался: — Кто меня проклял, Димок?

— Человек — творец своего счастья, дядя! Ша!

По аллее пробежал старший сержант. Силе покачал головой.

— Ясно! Придется дождаться утра. Народ, суета, легче затеряться.

— Ну и фазан! Они же закроют парк и каждую травинку общупают. Единственное спасенье — уйти сейчас, по темноте.

— Как? Все оцеплено!

— Перемахнем забор — и к жилью. В старых домах балконы донизу. Заберемся, сменим робу — и гуляй!

Беглый вздохнул:

— Мало надежды, Митря.

— Положись на меня. Схожу гляну.

Силе не понравились слова вора. Он хотел его удержать, но Челнок вывернулся, бросив через плечо:

— Смотри в оба! И тут же исчез.

«Монте-Карло» погасил вывеску, персонал отправился кто по домам, кто по больницам. Остался лишь администратор, перечисляющий убытки долговязому типу: два оконных стекла и четыре люстры, три официанта — в гипсе…

Щуплый вор проскользнул между столиками и спрятался за бетонным столбом. Оттуда ему было видно каждое движение.

Вдруг он пригнулся, ругаясь, как извозчик. Он узнал майора Дашку.

Пастушья звезда купалась в озере, глядя на нее, завистливо квакали лягушки, Димок крался вдоль кустарника, вздрагивая при каждом шорохе. Добравшись до края парка, он плюнул в сердцах: ограда была под наблюдением.

— Хана, Беглый! — шепнул вор, усаживаясь рядом с Профессором. — Вдоль забора мусора.

— Я так и думал.

Силе Драгу с тоской смотрел на одинокий фонарь, утонувший в цветущих ветвях, Челнок зверел в бессильной злобе.

— Чего скис?

— А что прикажешь делать?

— Включи сельсовет, раз бог нахлобучил его тебе на плечи, авось что-нибудь придумаешь. Знаешь, кто у них за главного? Майор Дашку. Туточки, близехонько…

— Твой человек.

— Чертов человек!

Челнок заметил моток шпагата на дне ящика, подобрал его и взвесил на ладони.

— Видал? Вот что нас выручит!

— Больше я по веревке не хожу, договорились?

— Побратимушка ты мой!

— Да что толку?

— За мной!

Они пробирались мимо киосков к жилым домам. Димок ощупывал темноту глазами и пальцами. Дорога была длинной и нелегкой: надо было идти в обход, пересечь две аллеи. Профессор тяжело дышал.

— Звук, кляча! Попридержи пар!

Вор присмотрел куст пионов, находящийся в поле зрения милиционеров. Он знаком приказал Профессору стоять на месте, а сам пополз к кусту.

Силе напряженно вслушивался. Передвижение вора не вызывало ни малейшего шума. Он увидел, как Димок обвязал куст шпагатом, потом пополз назад.

— Высший класс! — шепнул вор на ухо Профессору. — Догадался?

— Нет.

— Куда тебе… Сколько отсюда до куста, как считаешь, дура?

— Метров пятьдесят.

— А до забора?

— Двадцать.

— А о чревовещателях приходилось тебе слышать, голубь? Что выкатил гляделки? — И он крикнул приглушенно, однако достаточно громко:

— Атас, Беглый, мусора!

Профессор смотрел на него ошеломленно. Голос Димка слышался из пионового куста. Вор дернул конец шпагата, и макушки пионов закачались.

— Усек, лапша?

— Потрясающе! Как…

— Ша!

Димок быстро выбрал шпагат. И как раз вовремя: два милиционера ринулись к кусту, оставляя свободной дорогу к жилым корпусам. Беглецы пробрались между киосками и перемахнули через забор.

Дверь на балкон была приоткрыта. Челнок легонько толкнул ее, и они вошли в богато обставленную столовую.

— Ты спятил! — шепнул Профессор. — Если разбудим?

— Кого? Тещу? Хозяева предупредили нас, что уезжают на курорт, — Он показал на окна, закрытые синей бумагой — верной приметой для домушника, что можно спокойно делать свою работу, — зачехленные кресла и люстру. — Пошуруй какую-нибудь одежонку. Давай ты, а то я, когда дою, вырываю соски к молоку в придачу…

— Челнок!

Вор развел руками:

— Ты опять за свое?

— Пока ты со мной, не тронешь ничего чужого!

— Так мы же баш на баш, невеста! Оставим свои одежки и возьмем другие, так годится? Вон платяной шкаф.

Силе Драгу открыл дверь массивного резного шифоньера. Он нашел там пару сорочек, собрался вытащить две пары брюк и… замер. Пальцы нащупали холодный нос, глаза и рот. Он прошептал, запинаясь:

— Труп!

Усевшись за столик недалеко от бара, майор Дашку слушал рапорты подчиненных: