Совсем как ты

– Стоп, – скомандовал он, как только Джез запела – слишком громко и слишком близко к микрофону, отчего все настройки сбились.

– У меня очень сильный голос, – сказала она. – Ничего не могу с этим поделать.

Но справилась она блестяще. Поймала мелодию, потом нашла вариацию для следующего куплета, использовала классные модуляции, профессионально выдерживала синкопу. Когда они стали прослушивать запись, Джозефа пробрала дрожь восторга, и у Джез, по его наблюдениям, реакция была сходная.

– Очень мило, – прокомментировал Колин, будто для него этот сеанс звукозаписи ничем не выделялся из общего ряда.

К метро они шли вместе.

– Тебя нынче на сереньких потянуло? – спросила Джез. – От кого-то я слышала.

Она говорила о Люси, и ему мимолетно послышалось «на седеньких» – как намек на ее возраст, хотя он знал, что на сленге словом «серый» обозначается белый цвет кожи. Ну-ну, подумал он. По крайней мере, буду знать, в чем заключается моя навязчивая идея.

Ему и в голову не приходило, что Джез может быть в курсе.

– Ни на что меня не потянуло.

– Выходит, я ослышалась.

– Не понимаю, кому понадобилось обо мне трепаться.

– Когда черный парень гуляет с сорокалетней белой училкой, сплетни ползут сами собой.

– Других событий в мире не достаточно?

Это било на жалость: так мать уговаривала его не оставлять на тарелке ужин, потому что в других странах голодают дети.

– Наоборот, других событий более чем достаточно, – ответила Джез. – Но кому охота их обсуждать? Короче. Мы-то чем плохи? Ты же помнишь: я сделала попытку, но обломалась.

– Это лето я провел с черной девушкой.

– Ага. При мне вы и познакомились. Она тоже для тебя нехороша?

– Дело не в том, кто плох, а кто хорош.

– А в чем же?

– В личностях.

– Как это понимать?

Так и понимать: есть личности, с которыми ему хочется переспать, а есть такие, которые даром не нужны, и точка. Но поскольку Джез принадлежала ко второму типу личностей, ему сейчас не хотелось развивать эту тему.

– Одни личности встречаются мне в подходящий момент, другие – в неподходящий.

– Стало быть, для тебя не так важна личность, как привязка ко времени.

– Пожалуй. Так правильнее. Привязка ко времени.

– Значит, отношения – как поезда? Кто не успел, тот опоздал? Или можно следующего подождать?

Джозеф запутался в этих сравнениях. Куда ни кинь, думал он, все равно получится поезд.

– Ну, не знаю.

– Что ж, поживем – увидим, верно?

Он ответил улыбкой, но, даже не видя своего лица, по напряжению всех мышц отчетливо понял, что улыбка получилась вымученной и нервной. Ему и не хотелось ничего видеть. Он сообщил Джез, что пойдет на автобус – ему так удобней, развернулся и зашагал в другую сторону. «На сереньких потянуло». Мать твою.

Люси попросила дать ей послушать.

– Зачем, тебе неинтересно будет слушать все по новой.

– Ты же не роман на тысячу страниц написал. Сколько там, минут пять?

– Немного меньше.

– Ну, тем более.

– Понимаешь, в прошлый раз…

А надо ли ему ворошить прошлый раз? Пританцовывание, неподдельный энтузиазм? Что там было особо плохого?

– А что случилось в прошлый раз? И в какой прошлый раз?

– Когда я включил тебе трек.

– Я что-то не то сказала?

– Да нет.

Ему не хотелось ее обижать. Но перво-наперво нужно было поговорить о деле, а именно втолковать ей, чтобы не пыталась больше изображать из себя женщину, с которой он не может спать. Ну не может он спать с матерью, с мачехой – кем там она обернулась в тот раз. В данный момент у них были здоровые отношения. Как только она начинала трясти головой и пританцовывать, отношения становились нездоровыми. Ни ему, ни ей самой такого не надо.

– Ты сможешь посидеть не дергаясь?

– В смысле?

– В смысле не шевелиться. Пока будешь слушать.

– Ты серьезно?

– Абсолютно.

– А что случится, если я шевельнусь?

– Ничего не случится. Ровным счетом ничего.

– Это же танцевальная музыка, разве нет?

– Да, но…

Вот так, с наскоку этого не объяснить, он уже понял. Либо придется включить – и пусть ведет себя как хочет, либо сказать ей прямо: она, пытаясь передать свое отношение к музыке, лишь отталкивает его от себя на каждую секунду из тех двадцати лет, которые их разделяют.

– Знаешь что, – сказал он, – пойду-ка я наверх.

– А к чему такое смущение? Даже в прошлый раз, без вокала, было хорошо. А теперь будет еще лучше.

– Я еще не привык к прослушиваниям.

– Понимаю.

Он ушел в спальню и лег на кровать. Музыка просачивалась снизу, сквозь половицы. Когда наступила тишина, он спустился. Люси разрумянилась и слегка растрепалась.

– Бесподобно, – сказала она. – Джез отлично поет, согласен? Настоящее буги. Я не удержалась. Хорошо, что ты этого не видел.

– Да уж, – выдавил он. От слова «буги» он чуть не заскрежетал зубами. – Но спасибо, что послушала.

– Всегда охотно буду слушать все твои произведения.