Создание предпринимательских университетов: организационные направления трансформации

Но жизнь университета как институции продолжалась. Вице-канцлер, «почти свергнутый» в 1969-1970-х годах, укрепил свое положение и влияние, и в 1970-х институт избавился от предубеждений касательно бизнеса и стал уделять гораздо больше внимания налаживанию внешних связей. Университет заметно вырос после завершения второго этапа строительства, которое заполнило центральный кампус. Доходы увеличились с 267 000 фунтов в 1965 году до почти 3 миллионов в 1970 году и почти 21 миллиона в 1980-м. Количество студентов постепенно выросло с примерно 450 человек в изначально до 2100 человек в 1970 году и 5200 в 1980 году. Преподавательский состав расширился с примерно 60 человек в 1965 году до почти 250 в 1970-м и более 500 в 1980-м. Университет принял форму среднего английского исследовательского университета с отделениями по физике, наукам о жизни, общественным наукам, гуманитарным наукам и искусствам. К ним были прибавлены программы по инженерному делу и бизнесу [University of Warwick, 1991, р. 91–94].

К концу 1970-х годов Уорик также начал развивать связи с местным сообществом, чему уделялось совсем мало внимания во время формирования исследовательского университета. Слияние университета и педагогического колледжа в 1978 году позволило институту поставлять учителей для местных школ. Это «оказание услуг» могло способствовать осуществлению давнего намерения приносить пользу региону. Несколько лет спустя, в начале 1980-х годов, данная идея получила продолжение с развитием заочного обучения дальнейшего образования, ориентированного на местные нужды, а также взаимодействием с местными властями в деле создания научного парка – к ним мы еще вернемся. Таким образом, сложилась вторая особенность – служение обществу, что позднее стало особенно заметным.

К 1980 году, когда университету исполнилось пятнадцать лет, руководство обрело твердую уверенность в высоком уровне руководимой им организации, но сомневалось насчет ее признания в стране. Подобно другим новым университетам, привлекательность учреждения связывали с возможностью проживания в нем студентов. Сторонники Уорика, как, впрочем, и других университетов, могут рассказать истории о ярких студентах, которые, имея возможность выбора, выбрали именно его, а не Оксфорд или Кембридж, не говоря уже о гражданских, или «краснокирпичных», университетах. Но тогда ему было всего пятнадцать лет от роду и его мучили юношеские сомнения – в 1970-х годах институт потратил немало сил и времени, чтобы избавиться от отрицательного публичного образа, сложившегося после студенческих волнений, и изменить отношение преподавателей к бизнесу. Главным активом университета были сравнительно молодые, увлеченные преподаватели, занимавшиеся исследованиями на своих отделениях, а также привлекательные условия для жизни студентов среди «зеленых лужаек». Финансовая поддержка, которая поступала преимущественно от государства, ничем не отличалась от поддержки, оказывавшейся другим университетам. Все более дружественное отношение к бизнесу и возможным внешним благотворителям также начало приносить свои плоды в виде поддержки со стороны частных лиц и местных властей при строительстве новых корпусов и создании профессорских кафедр. Это взаимодействие с обществом, важное для будущего развития, было налажено в Уорике лучше, чем в других «семи сестрах», благодаря расположению в Уэст-Мидлендсе – центре британского машиностроения. И как могут справедливо заметить, это было совсем неплохо, так как ситуация с государственным финансированием британских университетов вскоре должна была измениться не в лучшую сторону. Наступали трудные времена.

ТРАНСФОРМАЦИЯ УНИВЕРСИТЕТА

В отличие от университетских систем континентальной Европы, британская система возникла и развивалась независимо от государства; Оксфорд и Кембридж были основаны под покровительством церкви и в состоянии были финансировать себя за счет пожертвований и платы за обучение вплоть до XX века; гражданские университеты XIX века основывались благодаря местным и частным усилиям [Jones, 1988; Shattock, 1994b]. И только в XX веке национальное правительство начало платить по счетам и стало главным финансовым покровителем. В межвоенный период государственное финансирование составляло около одной трети от общего финансирования; после Второй мировой войны оно стало составлять 90 % бюджета университетов. С финансовой точки зрения произошла почти полная национализация: зависимость от одного финансового покровителя стала практически абсолютной.