Созданная из тени

Воспользовавшись молчанием старика, я выстраиваю общую картину того, что произошло в Ущелье. Лиам планировал подстроить свою смерть, чтобы Королева не преследовала его. По его плану, в неведении я должна была оставаться всего несколько часов: затем он собирался послать мне сон и все объяснить. Но он не знал, что будет слишком тяжело ранен. Настолько тяжело, что не сумеет распознать, кто друг, а кто враг. Он был растерян и очень испуган. С болью вспоминаю, как он себя вел, когда ему снились кошмары. Он притворялся мертвым. И я – единственная, кто об этом знает. В Ущелье Алис и Эшра видели не труп, а просто иллюзию.

– Ведать не ведаю, что в нем разглядела Эшра, – бормочет старик. – Она продолжила охотиться на ветровых волков, но мальчишка ей все время мешал. Он портил ловушки, заметал следы и гонял волков. В этом году Эшре не повезло.

Внешне я остаюсь невозмутимой, но внутри улыбаюсь. Все сомнения рассеялись – это точно Лиам. Я оглядываюсь, желая поскорее вернуться в фургон. Интересно, Лиам меня узнал? Но старик еще не закончил.

– Любого другого Эшра заковала бы в кандалы и бросила умирать. Но видать, она умом тронулась. Наверное, все из-за той цепочки. Теперь Эшра толкует, мол, из всех олухов, которые с ней работали, ни один не справлялся с монстрами так ловко, как этот мальчишка. Поэтому она взяла его туда, куда он отчаянно хотел попасть, – затянувшись, старик выпускает облако дыма. – Только вот не нашел он того, что искал.

– А куда он хотел попасть? – севшим голосом интересуюсь я.

Старик снова то ли хохочет, то ли кашляет.

– Мы все диву давались. Мальчишка знал, как укротить духосветов, умел без слов общаться с саблерогами, но не помнил даже собственного имени. Только твердил название места, куда хотел попасть. В горы, к истоку Лирии. До сих пор голову ломаю, что же он там искал?

Глава 66

Взяв светильник старика, я иду обратно к фургону.

Лиам, опустившись на колени перед лестницей, собирает осколки при свете какого-то факела. В мою сторону даже не смотрит, но мне ясно, что он давно меня заметил.

Я останавливаюсь немного поодаль. В душе у меня бурлят самые противоречивые чувства. Это невероятное облегчение и глубокая признательность за то, что Лиам жив. Но ужас и страх смешивают все в одно. Неужели он меня не помнит? Просто… забыл меня? Вдруг он стал другим? Человеком, для которого я ничего не значу и к которому никогда не смогу стать ближе?

Я перебарываю страх. Пусть даже и так. Пусть в новой жизни он меня ненавидит – у него есть эта жизнь. И это самое главное.

Медленно зайдя под навес, я в изумлении открываю рот. Здесь горит факел, а у меня в руках светильник, и теперь я отчетливо вижу ящики из черного дерева, в которых дремлют разные существа. Вот молодой перрин, а там какие-то звери, похожие на крыс: они тычут в меня пальцами и устало хихикают. В особенно большой клетке сидит старый шелудивый ветровой волк с железным ошейником на тонкой шее.

– Ты не поняла? Я же сказал тебе убираться, – вдруг произносит Лиам.

Я придумала много ответов, но теперь все они улетучились. Он бледен, суров и удивительно холоден. И все-таки это Лиам. Не понимаю, что мне делать. Я хочу радостно броситься ему на шею, но очень боюсь. Это точно Лиам, а не какая-то из его личин?

– Не лучшее место для игр. Здесь опасно. Тебе лучше вернуться за свой карточный стол.

Как изменился его голос… В нем появился кеппоханский акцент, но он по-прежнему мелодичен. Лиам знает, кто я. Заметил в таверне.

– Бывают места похуже, – шепчу я. Мне не хватает воздуха.

Мгновение Лиам недоверчиво смотрит на меня, стиснув зубы. Затем он отводит взгляд, встает и идет к какой-то полке, на которой стоят странного вида склянки. Внутри что-то шевелится. Лиам подходит ближе, и существа в склянках вспыхивают, освещая холодным синеватым сиянием его лицо.

– Понимаю. Ты делаешь это на спор? – интересуется он вкрадчиво, почти игриво, от чего по спине у меня бегут мурашки. – Пришла ночью к укротителям чудовищ. И что ты за это получишь?

– Я здесь из-за тебя.

– Глупость какая, – хмыкает он, открывая одну из склянок.

Разумом понимаю: от духосветов надо бежать. Но мой разум прикидывается мертвым, и я, тяжело дыша, наблюдаю за маленькими живыми огоньками, вылетевшими из своих стеклянных тюрем. Они вьются вокруг Лиама, словно мотыльки вокруг лампы. Не знаю, действительно ли у него нет того, что поддерживает жизнь в духосветах, или их обманывает его магия. Но мне придется всецело довериться этой магии: несколько духосветов подлетают ко мне, роятся рядом.

– Помнишь, как сделал меня невидимой для перрина?

Духосветы почти касаются моей кожи, но Лиам на меня даже не смотрит. Страх сделать что-то глупое усиливается.

– Сделай так еще раз, пока они… Лиам!

Он издает тихий шипящий звук, и огоньки крошечными молниями залетают обратно в склянки.

– Второй раз предупреждать не буду. Уходи.

– Последний вопрос, – поборов страх, прошу я. – Как твое имя?

Он молчит.

– Меня вот зовут Молли.

– Я чую, когда люди лгут.

– Нет, ты просто помнишь.