Сожгите наши тела

Лицо Джуди кривится, как будто она хочет нахмуриться, но побаивается.

– Даже не знаю, Тесс, – говорит она. – Мне вообще-то не положено пускать посторонних без сопровождения.

– Да нет, все нормально. – Лица Тесс мне не видно, но я легко могу представить ее обаятельную улыбку. – Он мне разрешил. Сказал, если быстренько, то можно. – Напоследок она подключает откровенный блеф: – Можешь ему позвонить, если не веришь.

– Нет-нет, – быстро говорит Джуди, – зачем же, верю. Иди. Позови меня, когда закончишь.

– Супер! – Тесс оглядывается на меня и кивает. Я подхожу ближе. Джуди нажимает на кнопку под столом, и на двери офиса щелкает замок. Когда Андерсон привез меня с полей, дверь была не заперта. Должно быть, внутри и правда никого. Хороший знак.

Джуди замечает меня.

– О, ты с подругой? Как тебя… – Она осекается на полуслове и широко распахивает глаза: узнала, как и все в этом городе. – Ты же…

– Она приехала на лето, – перебивает Тесс. – Мы буквально на пару минут. – Она хватает меня за локоть и тянет в офис, пока Джуди не успела сказать что-нибудь еще. – Спасибо!

Проходя мимо Джуди, я пытаюсь скопировать улыбку Тесс. Судя по ее взгляду, мне еще учиться и учиться.

– Ну что, – говорит Тесс, когда за нами закрывается дверь, – говоришь, информация нужна?

В переговорке пусто. На столе валяется несколько стаканчиков из-под кофе, оставшихся после совещания, а на доске у стены красным маркером размашисто написана моя фамилия. Я отвожу взгляд.

– Угу.

– Тогда нам нужны архивы, но я сомневаюсь, что они здесь, наверху.

На всякий случай мы заглядываем в ближайшую дверь – это оказывается подсобка – и проходимся по столам в офисе. На столе Андерсона лежит папка с фамилией «Нильсон» – «о» зачеркнута и исправлена на «е», – а к одному из ящиков все так же прилеплен стикер с моим именем. Но в папке пусто, а ящик заперт.

– Что теперь? – спрашиваю я. Тесс кивает на дверь в углу, за которой виднеется лестница.

– Подвал.

Я спускаюсь за ней в подвал в свете мигающих лампочек, придерживаясь рукой за стену. Всего два пролета, а кажется, что мы идем уже очень долго, что лето осталось где-то в прошлом, а воздух остыл, сгустился и потемнел. Звук наших шагов эхом отражается от стен, и на секунду меня накрывает паника: а ну как Джуди услышит? А если Коннорс караулит нас по ту сторону двери?

Я готовлюсь к худшему, но за дверью подвала никого нет. Только узкий коридор, который резко сворачивает в нескольких ярдах от входа. На полу вспученный отсыревший линолеум в клетку помоечно-бирюзового и серого цветов, который, вероятно, когда-то был белым. Из коридора ведет несколько закрытых дверей.

– Нам нужна одна из этих дверей, – говорит Тесс.

Она берет на себя одну сторону коридора, я – другую, и скоро мы находим дверь с табличкой «АРХИВ». Дверь заперта – кто бы сомневался, – но я останавливаю Тесс, пока она снова не вытащила свою дурацкую булавку, и всем весом наваливаюсь на ручку. Такая хлипкая, старая, забытая дверь просто обязана поддаться.

– Сломаешь, – говорит Тесс.

Она права, конечно, но на моем пути вставало слишком много препятствий, а это то немногое, что я могу сделать, могу взять в свои руки. Мы попали внутрь благодаря Тесс, и я этому рада, но я должна сделать что-то сама. И даже если Коннорс и Андерсон поймут, что это сделала я, – ну и что? В их глазах я уже виновна. По крайней мере, на этот раз их подозрения будут иметь под собой основания.

Я толкаю раз, другой. Дверь скрипит, хлопья ржавчины облетают с дверной ручки и липнут к ладоням. Я отступаю на шаг, перевожу дыхание и наседаю всем весом на то место, где должна быть задвижка. Раздается треск. Дверь проседает и распахивается. Я теряю равновесие и прикладываюсь подбородком о косяк.

– Неплохо, – говорит Тесс. – Я собиралась взять ключи со стола Коннорса, но можно и так.

Я краснею и, не глядя на Тесс, нашариваю внутри выключатель. Перед нами вытянутое, захламленное помещение, до потолка заставленное коробками с папками и уликами. Вряд ли здесь найдутся все ответы, но это уже кое-что.

Я захожу в архив, делаю несколько шагов внутрь. Полки нависают надо мной с обеих сторон, как кукурузные стебли в бабушкиных полях. Тени и пыль, сотня жизней в коробках. Иногда кажется, будто от тебя во все стороны по спирали расходится история, и в Фалене это ощущение не оставляло меня с самого приезда. Сейчас я испытываю почти что облегчение: это я, по крайней мере, могу потрогать. Эту комнату я могу открыть и закрыть.

Коробки помечены числами – должно быть, это номера дел. На некоторых написаны фамилии и даты. Похоже, они расположены в обратном порядке, от новых к старым, и я мало-помалу приближаюсь к дальней стене. Тесс шагает следом, зачитывая вслух знакомые ей фамилии – то есть все.

Мама родила меня сразу после отъезда из Фалена. Значит, пожар случился до 2002 года. Начну оттуда и буду двигаться вглубь, пока не найду то, что мне нужно. Расфокусировав взгляд, я пробегаю глазами по датам. Коробки начинают расползаться, картонные углы проминаются, липкая лента отходит. Чернила расплываются, бумага скручивается.