Сожженная земля [СИ]

Эдера передернула плечами. Ну и подумаешь, не больно-то надо. Пусть ведет свою игру. Она, Эдера, уже ничего не может с этим сделать.

— Что стало с Иртел? — сменила она тему. — Боги бессмертны. Она не могла умереть.

— Она не умерла, а изгнана из нашего мира.

— Изгнана? Куда?

— В другой мир. Во множество других миров.

— Значит, она будет вершить свои дела в каком-то из других миров?

— Во множестве других миров, — повторила Ветария. — Иртел не сможет возродиться цельной в одном мире, во всей своей сущности. Она покинула наш мир раздробленной на тысячи осколков. Каждый из осколков возродится в каком-то из иных миров. Каждый из них сохранит ее стремление к власти. Сохранит стремление вернуться сюда. Но у каждого из них — лишь тысячная доля ее власти и могущества. Этого не достанет, чтобы перейти между мирами, воссоединиться в целостности.

— Перейти и воссоединиться?.. А эти осколки будут помнить, кем они были? Будут помнить о той единой сущности, что раскололась на тысячи? Они будут знать?

— Знать — не будут. Но будут чувствовать. В каждом будет жить тоска по той цельности, которой они некогда обладали. По той власти и мощи. По единству. Они будут искать этой власти. Будут пытаться воссоединиться. Тысячи душ в тысячах миров. Как думаешь, сколько лет им потребуется, чтобы найти друг друга и вновь слиться в целую сущность?

Эдера молчала, переваривая услышанное.

— А… Ирта?.. Она тоже изгнана?

— Она просто ушла. Ей пришлось, чтобы открыть путь дочери. Но Ирта ушла цельной. И Она возродится в каком-то из миров божественной сущностью, со всей мощью.

— Она может вернуться в наш мир?!

— Может, но такая вероятность крайне низка. Скорее всего, Ирта осчастливит Собой иной мир.

— Такое часто случается? Что божественную сущность изгоняют из одного мира в другой, при этом раскалывают на кусочки?

— Все относительно. Людей больше, потому они переходят из мира в мир чаще. Но и среди богов такие случаи нередки. Могущественная сущность способна сильно нарушить баланс родного мира. Некоторые не удерживаются от искушения. Когда это происходит, мир разрушается. Если другие сущности не остановят нарушителя. Иногда, чтобы остановить, приходится выбросить его из мира.

— Как ты все это узнала?!

— У меня было почти шестьсот лет, Адеир. Я использовала их, чтобы научиться собирать информацию, связывать воедино разрозненные крупицы и формировать единую картину. А потом научилась получать напрямую целостные картины. Наш мир лишь на одну десятую часть состоит из плотной материи, видимой человеческому глазу. Она имеет массу и форму, располагается в трехмерном пространстве и подвержена однонаправленному движению времени. На девять десятых Вселенная существует в безвременье, за пределами пространственных измерений, невоплощенной в материальную форму. — Ветария усмехнулась, глядя в широко округлившиеся глаза девушки. — Если бы ты побывала в Элезеуме, сейчас не глазела бы на меня так. Его бытие таково. И феи погружаются в него, когда пересекают Рубеж.

Новый вопрос вертелся на языке Эдеры, но ее прервали. В покои вошла Жа'нол. Не одна. За ней следовали мужчина, женщина, и маленькая девочка.

— Прости, Адеир. Мы обязательно возобновим беседу.

Ветария поднялась навстречу гостям.

— Лорд Лебар, монна Калема, приветствую вас. Мое имя Ветария А'Джарх. Здравствуй, Дарина.

Магистр опустилась на колени и подмигнула малышке.

— Это мой дом. Тебе нравится?

Дарина повертела головой, озираясь, и кивнула.

— Нлавится. Ты тут самая болсая?

Ветария расхохоталась.

— Я тут самая маленькая, Дара. Можно называть тебя так? А ты можешь звать меня — Вета.

Девочка опять кивнула. Родители не узнавали неуемную бутузку. Перед чужеземной женщиной она отчего-то присмирела.

— Я самая маленькая по росту, но по возможностям, пожалуй, самая большая. А знаешь, почему?

— Ты — колдунья!

— Ага. И ты тоже.

При этих словах Калема вздрогнула. Ветария быстро посмотрела на нее.

— Вы не знали, монна Калема?

— Н-нет, миле… госпожа.

— Ваша дочь — очень сильная волшебница. Пожалуй, самая сильная из тех, кого мне приходилось наблюдать в этом возрасте. Я возьму ее в личные ученицы. — Ветария снова обратилась к Дарине: — Хочешь, чтобы я учила тебя колдовать, Дара?

Девочка посмотрела на женщину с сомнением. Она выразительно закатила глаза к потолку, словно вопрошала невидимую силу. А потом кивнула.

— Значит, договорились? Дай пять!

Ветария подняла раскрытую ладонь. Дара хихикнула, тоже выставила руку, растопырив пальцы, и хлопнула по ладони Ветарии — не намного больше, чем ручонка девочки. Магистр улыбнулась малютке и поднялась с колен. Она заговорила с Шемасом и Калемой взрослым, мягким голосом. Трудно было поверить, что она только что болтала с их дочкой почти на равных.