Созидая Бога (СИ)

Элен и Надин старались вовсю, слух был у обеих, но звонче пела Надин. Сергей помогал ей вторым голосом. Я тоже старался изо всех сил. Чтобы не упустить мелодию, я пел громче всех, временами даже с переливами. Сергей и Надин поддерживали меня в импровизациях, придавая сочное, красивое звучание нашему квартету. Элен сидела сзади и обнимала меня за плечи. Иногда она наклонялась к моему уху и целовала его, скорее даже покусывала мочку зубами, отчего по моему телу бежали «мурашки». Когда мы кончили петь, она тихо сказала:

«Ты поёшь не хуже Ива Монтана и уж точно лучше Сергея».

Я обернулся и поцеловал её в щёку.

Чтобы костёр не погас, мы всей гурьбой ходили в чащу собирать валежник. Элен и Надин, раскрасневшись, таскали сухие ветки. Временами они останавливались, поглядывая на меня, и смеялись. Элен даже немножко посмуглела, и теперь её трудно было отличить от местной креолки. Разве что скулы — славяно-монголоидные и светлые волосы, которые она опять собрала в пучок, выдавали в ней мою соотечественницу. Мне было приятно смотреть на них обеих, и я уже не понимал, кто из них краше. Сергей, оказавшись рядом, подбодрил меня.

«Сегодня твой день, — сказал он, — дерзай, не стесняйся».

Подбросив веток в костёр, я начал читать стихи Жака Превера:

Эта любовь.

Cet amour сэт амур

Si violent си виолян

Si fragile си фражиль

Si tender си тандр

Si desespere си дэзэспэрэ

Cet amour сэт амур

Beau com le jour бо ком лё жур

Et mauvais comme le temps э мовэ ком лё танн

Quand le temps est mauvais…. Канн лё танн э мовэ….

Эта любовь,

Такая неистовая,

Такая хрупкая,

И такая нежная….

Эта любовь,

Такая хорошая

И безбрежная,

Как небосвод голубой

И такая плохая,

Словно погода,

Когда погода бывает плохой….

Эта любовь,

Такая верная,

Радостная и прекрасная….

Эта любовь

Такая несчастная,

Словно ребёнок, заблудившийся в глуши…

Я читал долго с выражением, конечно же наизусть и на родном языке Жака Превера. Не сбился ни разу.

Стихи произвели впечатление, мне показалось, что не только Элен, но и Надин посмотрела на меня восхищённо. И лишь взгляд Сергея, направленный скорее не на меня, а на Надин, как бы говорил: «И ты туда же…». После этого я не выдержал и прочитал свой стих.

Неповторимость.

Войти бы в ту реку дважды

В ту, из которой вышли мы все

И ранним утром, ступая отважно,

Пройти босиком по холодной росе.

Пройти ещё раз, ещё раз насладиться

Пением птиц и журчаньем ручья

И встретить её и безумно влюбиться

И уста целовать, что шептали: «Твоя».

Ну и пусть не вернуть…. будет новое чудо

Будет новое счастье бродить в лебеде

И другое лицо, подмигнув нам оттуда,

Отразится в другой, быстротечной воде.

Выпили ещё вина, я допил своё безалкогольное шампанское, и тут кто-то предложил искупаться. Голышом. Все поддержали эту идею и наиболее рьяно — Элен. Я догадывался почему. Откладывать задуманное не стали, сбросили с себя одежду и побежали к океану. Прыгнули в воду почти все одновременно, я, в отличие от других, головой вниз. На глубине я задержался дольше всех. Когда вынырнул, рядом со мной плавала Надин. Она смеялась, дурачилась и брызгала в меня водой. Где была Элен, я не видел. Сергей, как всегда, красивыми саженками поплыл к краю приливных волн. Надин остановилась возле меня, уцепившись за мою руку. Я помогал ей держаться на воде, и это было мне приятно. Она улыбалась и что-то быстро говорила по-французски. Я в ответ кивал головой, и она думала, что я её понимаю.

Но я понимал только отдельные слова.

«Любовь», «счастье», «сожаление», она о чём-то сожалела, и ещё несколько раз прозвучало имя Элен. Я по-прежнему кивал головой, но, наверное, кивнул невпопад, потому что Надин, вдруг резко оборвала свою речь и замолчала. Она виновато улыбнулась, сжала мою руку, и мы вышли на берег. Там уже нас ожидала Элен, через некоторое время из воды вышел Сергей.

«Какие все красавцы и красавицы, — подумал я, глядя на них, — а я», — я посмотрел на себя.

Мне вдруг показалось, что из всех четверых голый только я и только я от этого чувствовал себя неловко. Все пошли к затухающему костру, но я не двинулся с места. Давний детский комплекс, давно преодолённый, как мне казалось, меня притормозил. Постояв немного в нерешительности, я развернулся и побежал обратно. Не останавливаясь, я прыгнул головой вниз. Донырнув до дна, я уцепился за мёртвый коралл и просидел там больше минуты. Я знал, что Элен вернётся к обрыву.

«Пусть понервничает, — думал я, — ей это полезно».

Неожиданно сверху что-то бултыхнулось. Я знал, что это она, поэтому стал подниматься наверх, не раздумывая. Я всё ещё её очень любил.

Элен радостно улыбалась. Она подплыла ко мне и обхватила меня ногами. Глаза её блестели, мокрые волосы прилипли к плечам.

«Ты научил меня плавать и нырять, — сказала она, смеясь, — я научу тебя другому. Мне не удалось это сделать на лесной поляне, но я это сделаю сейчас. Прямо отсюда ты улетишь на небо….».

Наверное, так и случилось.