Созвездие Весов, или Рыцарь падшей королевы

Вообще-то она не хотела так ерничать, как-то само собой получилось. Просто у Арьки созрел план.

– Домой? – опешил Валька.

– Конечно! Восьмой час на дворе. Погуляли, и хватит…

Он еще пытался что-то сказать, но она поднялась на цыпочки и быстро чмокнула его куда-то в район уха.

– Пока-пока! – сказала она беспечно, отступая к восклицательным знакам фонарей, которые уже начали прорезать сгустившуюся темень. – Не провожай меня – тебе далеко добираться! Пока! Пока! До завтра!

И включила спринтерскую скорость, оставив Вальку с открытым ртом и вытаращенными глазами прямо посреди дороги.

«Сделать ничего нельзя, сделать ничего нельзя…» Быстро ты сдался! – думала Арина, выбирая закоулки потемнее. – Погоди-погоди, перестраховщик несчастный, я тебе докажу… И не тебе одному – всем докажу! Анна не виновата, не виновата, не виновата! Что хотите мне говорите – она не виновата…»

Убедившись, что Валька за ней не последовал, а если и последовал, то не догнал, она стала красться в сторону кишащего машинами Ленинградского шоссе. Надо было поймать попутку, такси или частника.

Конечно, дороги Москвы сейчас забиты, как засорившаяся канализация. Был огромный риск застрять в многочасовой пробке, но – подземку к Куркино еще не проложили, а Арьке хотелось во что бы то ни стало обогнать Вальку! Если он увидит ее возле своего дома – весь замысел может полететь к чертовой матери. Валька просто положит руки ей на плечи, заглянет в глаза и… и… и ничего у нее не получится!

А Арина во что бы то ни стало хотела прокрасться на место преступления. То есть в квартиру № 288 хорошо известного ей дома.

Во-первых, надо было осмотреться и наверняка найти что-нибудь из того, что пропустили эти тупоголовые следователи, во-вторых – изъять из почтового ящика приглашение на отцовскую выставку.

Уж что-что, а с выставкой придется немного повременить.

* * *

Частник попался пожилой и, к Арининой досаде, ужасно разговорчивый. Слова из-под его густых усов сыпались, как горох из драного мешка. Арька, конечно, думала о своем, но все равно не могла не слышать этого дробота:

– Профукали Россию, ротозеи! Растащили по углам! Я еще в девяностом говорил: взять всех этих павловых, гайдаров, черномырдиных, чубайсов, тулеевых, посадить в мешок из-под картошки, потрясти там, чтобы уплотнились как следует, потом веревкой пеньковой перевязать потуже, на пять-шесть оборотов – и в прорубь!!! Которая поглубже да подальше! Вот тогда зажили бы!

«Как жаль, что все, кто знает, как управлять страной, уже работают таксистами или парикмахерами», – подумалось Арине не без ехидства. Но вообще-то сейчас она находилась не в том состоянии, чтобы обсуждать целесообразность предлагаемых водителем политических реформ. За окнами машины было уже совсем темно, и от этого задуманное мероприятие приобретало рискованные очертания.

Минут через сорок они уже катили по ухабам Куркино, и Арька даже ногами сучила от нетерпения. И когда раздолбанный «жигуленок» остановился у нужного дома, высыпала водителю на колени все содержимое своего кошелька (месячная стипендия плюс еженедельная отцовская дотация) и от нетерпения так хлопнула тугой дверцей, что хозяин крякнул.

Быстрей! Вот сюда, в Аннин подъезд, пока ее не заметили и не опознали вездесущие соседки!

Впрочем, во дворе так темно, что они не опознают. Подъездная дверь вздрогнула Арине навстречу, едва не огрев мощной створкой по хрупкому лбу; кто-то неторопливо вышел из подъезда и, насвистывая, направился в сумрак двора, уверенно обходя впадины и рытвины новостройки – она слышала легкие шаги, звук которых вскоре растворился вслед за их обладателем. Все. Теперь пора и ей!

Пролет. Еще пролет. Ступени. Прежде чем ступить, их приходится нашаривать ногой. На площадке четвертого этажа тускло мерцает подвешенная к потолку лампочка, пятый этаж – тёмен, шестой тоже погружен во тьму… Все-таки Арька не рассчитала скорость – в боку закололо. Ничего, осталось немного, совсем чуть-чуть…

Восьмой этаж – площадка тоже освещена, жильцы не поскупились на киловатты… А вот на девятом, куда ей надо, по-прежнему мрак кромешный… Ах да, у них же перегорело электричество!

Черт!!! Арина все-таки оступилась и едва не сломала себе шею о каменные ступени. Проход к 288-й квартире был загроможден огромным мешком, который чья-то дурная голова бросила прямо посредине лестничной площадки. Из-под мешка вытекала какая-то жидкость, она образовала уже целую лужицу, и каменный пол был совсем скользкий. В последний момент уцепившись обеими руками за перила и тем самым удержав равновесие, Арька не выдержала и злобно ударила по тюку ногой.

…И чуть не потеряла сознание от испуга. Ответом ей был сдавленный мужской стон!

Убийца

Аня, прости меня! Я не хотел этого! Я не хотел, не хотел, я даже подумать не мог, что тебя могут арестовать, Анюта!

Всю ночь я бродил по городу, не в силах отделаться от мысли, что я погубил – не себя, со мной все кончено уже давно, в тот самый день, когда ты отказалась от меня, – я погубил тебя!

Тебя!