Созвучие

Поэта Беллу, как святыню, чту,
Душой и сердцем позабыть не смею.
Стихи ее напевные прочту,
От затаенной глубины немея.
И вспомню, как за «сопкой голубой»
Тергеш «то близок был, то удалялся».
Над книжкой стихотворец молодой
Ее стихам, как чуду, удивлялся.
Рожденный Богом истинный поэт,
И, что бы там и кто ни говорили,
Свечи ее зажженной ярок свет,
А это вам не сгусток звездной пыли.
Замкнувшись в зиму, ты пришла зимой,
Поэт великий – пушкинской плеяды,
В Петродворец, как в домик свой родной,
С читателем достопочтимым рядом.
Со мной она, и с вышины небес,
Где в звездочках ее глаза сияют,
И лик ее БОЖЕСТВЕННЫЙ воскрес.
Поэт пришел, – стихи не умирают!

Шолоховская теректа

Свершились громкие событья,
И был уже не тихим Дон,
И имена не позабыты
Лихих и огненных времен.

Воспоминания не спрячешь.

В степи пока не рассвело,
Находишь в вольнице казачьей
Нагайку, саблю и седло.

Рассвет – рубиновый околыш –

Сверкнул над вздыбленной волной,
Казачий всадник – верный сторож –
На рубеже страны родной.

Он неподкупен. На посулы

Не взять донского казака,
Сведет порой потверже скулы
В бою. Рука его крепка.

Гарцуя на коне игриво,

Боец лихой – казак донской,
Он борется за справедливость,
За то, чтоб в доме был покой…

И до сих пор в степи привольной

В кругУ казачьем жгут костры.
У aтамана в Ставрополье
Дела и помыслы чисты…

Читая вновь о тихом Доне,

Родную вижу Теректу
И тропкой пыльною, знакомой,
На водопой коней веду.

Смотрю с Братановского яра

В слепящий солнечный зенит:
Навстречу Шолохов, нестарый,
К родному очагу спешит.

Сверкает за спиной централка,

И дичь нехитрая – в руке.
Встречает у ворот «братанка»
Его, с улыбкой бойжеткен.

И у старицы вечер мглистый

Развеет бойкий костерок,
И разлетится, словно искры,
Казачий древний говорок.

Воспоминания не спрячешь.

В степи пока не рассвело,
Находишь в вольнице казачьей
Нагайку, саблю и седло.

Воспоминая притянут

Всех аксогумовцев к себе,
Им в этом доме быть приятно:
Он значим каждому в судьбе…

В истории дорог так много,

Но к дружбе Главная ведет –
Начало – с отчего порога –
Орлиной юности полет.

…И вот сейчас в палатке тесной,

Наваристый пригубив чай,
Борщев споет казачью песню,
В которой – радость и печаль.

Оваций нет, – не надо шума, –

В степи сурова доброта…
И младший Шолохов в раздумьях
С тобой, родная Теректа.

Во мне живет поэзия