Спартак — фракиец из племени медов

У летнего дома было прохладно и в самые жаркие дни — он стоял в тени четырех больших вязов, росших по углам дома. По их ветвям вилась виноградная лоза, с которой свисали крупные грозди.

Спартак обычно вставал и отправлялся бродить по лесу, откуда возвращался со связкой фазанов — он умел стрелой сбить птицу на лету.

В полдень любил сидеть под навесом, разглядывая фруктовые деревья — их ветви отяжелели от плодов, от жары, от молчания.

На плодах тут и там уже появились первые краски созревания — золотисто-розовые или темно-красные пятнышки... Словно открывались бесчисленные глаза осени, которая щедро одаривает эту землю и ее тружеников фруктами и всевозможной другой благодатью.

Да, осень понемножку давала о себе знать. Легкий ветерок, разворошив листья на какой-нибудь ветке, обнажал засохший желтый лист. По вечерам сверчки вызванивали в траве свое серебряное "зрей, зрей!", словно напоминали виноградным гроздьям, что пора уже наливаться густой сладостью.

Осень обещала обильный урожай винограда, ясные дни и безоблачное небо, праздничное веселье с играми и песнями, с дробным девичьим смехом, с обильным угощением и мудрыми беседами стариков.

Римский легион, высадившийся с кораблей в устье Стримона, двинулся вверх по речной долине. Недалеко от первого поселения легионеров встретил военачальник пеонцев Садал со своим войском, собранным для совместного с римлянами сражения с медами. Войско пеонцев показалось римскому полководцу Помпедию Долабелле малочисленней, чем он ожидал по сведениям о приблизительной населенности этих мест.

— Маловато у тебя солдат, — сказал он Садалу.

— Если бы у меня их было много, я не нуждался бы в помощи Рима, — добродушно улыбаясь, ответил предводитель пеонцев.

Помпедий Долабелла обошел отряды, походившие больше на разношерстную толпу, и решил, что они не нужны ему даже как вспомогательные войсковые части. Садал с приветливой улыбкой пригласил его со всем преториумом на дружескую трапезу. Отказ римлянина прозвучал для Садала совершенно неожиданно:

— В походе римские командиры едят то же, что и солдаты, и никогда не принимают пищу отдельно от них.

Садал снова улыбнулся, на этот раз несколько смущенно:

— Сегодня мы... не подумали о солдатах.. Но я сейчас же распоряжусь, чтобы на завтра все необходимое было подготовлено.

Долабелла ответил:

— Это не понадобится ни завтра, ни в какой-либо другой день. Римский воин всюду, куда приходит, питается только ржаными сухарями и овсяной кашей...

Садал попытался возразить:

— Но здесь вы у союзников. Вы нас обидите, если откажетесь сесть вместе с нами за дружескую трапезу. Ты не хочешь уважить наше гостеприимство.

Долабелла снисходительно улыбнулся, после чего стал опять серьезен:

— Мы, римляне, наслышаны о фракийском гостеприимстве. Мы знаем, что его надо уважать. И чтобы ты не обиделся, что я отказываюсь от него, я объясню тебе причину. Я верю, что нам понравились бы ваши яства. Но ни я, ни мои солдаты не вкусили от ваших блюд, от вашего вина, от плодов вашей благодатной земли, пока шли сюда. Ты можешь послать своих конников и проверить, сорван ли на нашем пути хоть один плод с дерева, хоть одна гроздь с лозы.

Садал смотрел с откровенным недоумением. Он хотел, но не решался спросить, почему римские гости проявляют такое самоотречение там, где должны чувствовать себя как дома. Долабелла прочел в его глазах этот вопрос и продолжал, пряча улыбку:

— Наш солдат знает, что в походе он не имеет права посягать ни на что, и не только потому, что нельзя грабить и озлоблять население, но и потому, что испытано, проверено и доказано: только ржаные сухари и овсяная каша — пища, наиболее подходящая для солдата в походе. Только она не приносит вреда желудку и не вызывает эпидемий при любом климате.

— Я верю тебе, римлянин, — воскликнул пеонский военачальник, ошеломленный тем, что он услышал. И подумал про себя: "Эти люди опасны. Потому они и завладели миром

Долабелла продолжал:

— Лишь в одном мы воспользуемся вашим гостеприимством: вы покажете нам, где лучше разбить лагерь.

— Там, где вам понравится. Есть красивый лес по ту сторону реки, там можно хорошо устроиться в тени. Очень удобное место для отдыха.

— Нам не нужна тень, но нужна вода поблизости. Есть ли у реки луга?

— Есть.

— Тогда мы расположимся там... Мы не боимся нападения, потому что знаем, что мы — среди союзников. Но римский воин привык соблюдать режим, в который входит и обязанность разбить лагерь там, где его застал вечер, вырыть вокруг лагеря ров и сделать насыпь, пусть даже на это уйдет вся ночь.

Пеонский военачальник был удивлен, даже испуган тем, что римляне не тронули ни фруктовых садов, ни виноградников. Он не мог этого понять, ему казалось, что так не бывает.

А утром, покидая лагерь со своим легионом, Помпедий Долабелла сказал ему:

— Если даже меды не примут нас, как добрых друзей, нам вряд ли потребуется ваша помощь. Для нас достаточно знать, что вы наши союзники.

14.

Римское войско вступило на землю медов, когда перевалило за полдень.