Спартак. Гладиатор

У нее все внутри сжалось при мысли о том, чтобы возлечь с ним, но она отмахнулась от этого ощущения.

— А что за дела?

— Поднять все снаряжение сюда, наверх. Вооружить всех до единого. Потом я собираюсь объяснить вождям остальных групп, что наша ночная победа не повторится. Римляне ни за что не совершат этой ошибки снова. Если мы не хотим, чтобы следующее посланное против нас войско сокрушило нас, гладиаторам надо начинать тренироваться. Как солдатам. Фракийцы сделают то, что я скажу, как и германцы, но мне нужны и галлы.

— Теперь они будут слушаться тебя.

— Да уж, пусть лучше слушаются. Это наша единственная надежда — научиться сражаться, как дисциплинированная армия, — мрачно отозвался Спартак. — Не могла бы ты возглавить женщин? Неплохо бы сделать опись продовольствия и вина.

— Да, конечно.

— Спасибо тебе. — И, несмотря на все беспокойство о будущем, Спартак удалился пружинистой походкой.

«Боги, — подумала Ариадна, — теперь я не могу дождаться вечера!»

Уразумев, что большинство гладиаторов не желают делать ничего, кроме как пить римское вино — а его осталось еще в достатке, — Спартак поставил Атея, Таксакиса и полдюжины фракийцев охранять амфоры. Подшучивая над бойцами на тему того, сколько же они выпили этой ночью, Спартак устроил настоящее представление, помогая погрузить на вереницу мулов тюки с оружием и подгоняя их всю дорогу до кратера. Потом вернулся и все повторил. Его тактика сработала. Люди хоть и ворчали, но приказы выполняли. Уже неплохо. «Умеренное недовольство — это даже хорошо. Они избавляются от рабского мышления». Он решил отложить разговор о тренировках до завтрашнего дня. Эта тема могла вызвать куда больше споров, чем отказ выдать бойцам вино, и ее легче обсудить, когда все будут маяться похмельем.

Чтобы перевезти в лагерь все имущество и продовольствие, потребовался целый день. В промежутке между уходом одной колонны мулов и появлением следующей оставалось достаточно времени, чтобы пересчитать прибывший груз и распределить его по кучам. Вручив довольному Карбону перо и пергамент, Спартак распорядился вести записи. Штабеля копий, дротиков, гладиев и щитов вскоре стали выше человеческого роста и вдвое больше человеческого роста в длину и ширину. Теперь они могли бы вооружить не одну тысячу бойцов. Когда Спартак осознал это, у него снова испортилось настроение, ведь их по-прежнему меньше сотни.

Впрочем, даже малым числом они добились столь многого!

Спартак нарочно поднял амфоры наверх последними. Когда мулы с их драгоценным грузом показались на краю кратера, их встретили громкими хриплыми возгласами одобрения. Не дожидаясь, пока колонна дойдет до палаток, самые нетерпеливые из бойцов бросились вперед и сняли со спины мула один из больших глиняных сосудов. Все смотрели, как амфору вскрыли и водрузили на плечо одному из гладиаторов. Он держал сосуд, а его товарищи по очереди подставляли открытый рот под струю рубиновой жидкости. Промокшие в вине бойцы победно вскидывали руки; вечерний воздух наполнился аплодисментами и смехом.

— Вот, парни! — крикнул Спартак. — Здесь больше вина, чем вы можете выпить!

— Хочешь поспорить? — проревел широкогрудый галл. — Будь моя воля, тут к рассвету не осталось бы ни капли!

Его слова были встречены улюлюканьем и веселым смехом. Спартак улыбнулся:

— Это все ваше. Вы это заслужили — после прошлой-то ночи!

Гладиаторы взревели от восторга.

Когда все уже слегка захмелели, Спартак подошел к Касту с Ганником. Двое вождей сидели у костра, на котором жарились ломти кабанятины. Крикса с его людьми было не видно.

— Гляди-ка, пришел на запах! — поддел Спартака Ганник.

— Да этот запах и мертвого поднимет! — отозвался Спартак.

— Угу. Мало на свете вещей более притягательных, чем аромат жарящейся свинины. — Каст радушно показал на камень рядом с собой. — Присаживайся. Вина?

Спартак взял серебряную чашу и кивнул в знак благодарности.

— Красивая вещь.

— Со стола самого Глабра! — злорадно произнес Каст, поднимая свою чашу. — Он не станет возражать, если мы ими попользуемся.

Спартак усмехнулся и поднял кубок повыше:

— За отличную ночную работу! За Гетаса, Эномая и остальных погибших!

Двое галлов отсалютовали в ответ, и все выпили.

Они немного обсудили разгром римского лагеря. Никто не упомянул о том, что Спартак принял главенство над германцами, хотя они уже должны были знать. Его это не удивило. Несомненно, их это раздосадовало. Спартак попытался прикинуть, когда лучше всего будет заговорить о тренировках. Нет, пока рано. Галлы могут решить, что он лишь за этим к ним подошел. Нужно отложить этот разговор до тех пор, пока вино не затуманит им ум, но не настолько, чтобы они сделались агрессивными либо же вообще не поняли бы его предложения.

Тут в их разговор вторгся знакомый насмешливый голос:

— Так-так, что тут у нас? Собрание вождей, на которое меня не пригласили?