«Спартак». Хроники возрождения». Книга пятая. Послесловие

«Требовательный к себе, чутко реагировавший на все происходящее вокруг, Георгий не мог не понимать, что результативность его резко снизилась, участились промахи в ситуациях, которые прежде завершались обычно взятием ворот. От бомбардира всегда ждут гола, а тут сказывался возраст, мешало нервное напряжение, недовольство собой, беспокоили травмы. Ярцев сказал, что не хочет продлевать свою «лебединую песню». Он хотел допеть ее на высокой ноте, а мы все чаще оставляли его в запасе, следуя неизменному принципу: на поле выходят лучшие. В московском «Локомотиве» Георгию была обещана игра в основном составе. Он решил, что в первой лиге еще пригодится, а быть в тягость «Спартаку» больше не желал…»86, – сообщит свою версию расставания с лучшим спартаковским бомбардиром тех лет Бесков в своей книге «Моя жизнь в футболе». Как о собственном решении Ярцева поведает об уходе форварда в своей книге «Команда начинается с вратаря» и Ринат Дасаев: «В следующем сезоне, принесшем нам «серебро», Жора уже забил гораздо меньше, чем в двух предыдущих. Тому были объяснения – травмы заставляли выходить его на поле гораздо реже. Защитники не любят форвардов, умеющих забивать. И с ними не церемонятся. Ярцева били в игре нещадно. Я не переставал удивляться, как после очередного безжалостного сноса ему, не обладающему особой силой, удавалось не только подниматься и продолжать игру, но и забивать. Не понимал еще тогда психологии человека, за спиной которого невидимые ходики отсчитывают безжалостно уходящее для него в большом футболе время. Мысль о жестокости времени нервировала его, мешала, требовала дополнительных сил. Да и «опекуны» делали все, чтобы лишить его привычной выдержки, которая, как известно, для снайпера чрезвычайно важна. В состоянии взвинченности, постоянного напряжения (к тому же досаждала боль недолеченных травм) Ярцев промахивался в ситуациях, в которых обычно был безупречен. А поскольку репутация бомбардира обязывает ко многому, спрос с него был особый. Это обижало Георгия, считавшего, что люди, критикующие его, чересчур категоричны. И по окончании сезона-80, мучась сомнениями и переживая, он подал заявление с просьбой отпустить его из команды…»87.

Однако на деле события развивались куда более драматично, о чем поведает спустя годы сам Ярцев. Напряжение в отношениях с Бесковым начало проявляться еще в конце предыдущего, чемпионского сезона: «И вот в конце сезона 1979 года, когда мы шли к чемпионскому званию, в наши с Бесковым отношения стали вмешиваться посторонние силы. Я имею в виду помощников Константина Ивановича, чьи фамилии мне даже упоминать сейчас не хочется. Они начали ему напевать: Ярцев-де стал неуправляемым. Но я опять-таки подчеркиваю, что был уже взрослым человеком, главой семьи. Это сейчас все можно легко купить или заказать, а тогда приходилось тратить на обустройство и хозяйство гораздо больше времени. Конечно, где-то помогали в том же Моссовете, но я как-то подсчитал, что дома за сезон мы провели только 26 дней! Постоянные сборы, сборы, сборы… Бесков, который всего себя подчинял конечной цели, требовал этого и от других, но на четвертом десятке эти требования уже в тягость…»88.