Спартак — воин иного мира (СИ)

— Очень давно, — печальным голосом ответил он. — Мои воспоминания о доме подобны песку, сыплющемуся сквозь пальцы, зажатые в кулак, пока в руке не останется множество маленьких песчинок. Все, что есть у меня — это маленькие песчинки.

— Однажды ты вернешься домой, — попытался приободрить слугу и своего друга Даггарт.

— Возможно, — Вэон не питал особых надежд на то, что эльфийский народ снова примет его с распростертыми объятьями. Он предал все, во что верили чистокровные, а это означало лишь одно — всю жизнь прожить вдали от дома. — Как мне передать весточку Тирону?

— Один из его слуг каждую ночь проводит в таверне «Усталый охотник», что в северной части города, — принялся объяснять Даггарт, показывая пальцем на карту. — Он сидит в самом темном углу таверны, подслушивая пьяные разговоры и собирая информацию. Звать его — Рваное ухо. Бывший кочевник-охотник с острым слухом. Только через него можно передать сообщение Тирону.

— Как закончу с иноземцами, сразу же отправлюсь в путь. Разрешите идти, господин? — спросил Вэон, слегка склонив голову.

— Разрешаю. И один на один ты можешь вести себя как равный мне, — с теплой улыбкой на лице добавил Даггарт.

— Я запомню.

Вэон подошел к закрытой двери, толкнул ее, снова ощутив колебания энергии и увидев более подробную магическую печать. «Я становлюсь сильнее», — мелькнула мысль в его голове, которую нельзя было назвать ни хорошей, ни плохой. Он вышел из комнаты в коридор, где тьма добродушно приняла его в свои ласковые объятья. Снизу доносились приглушенные голоса уставших стражников, делающих обход территории раз в несколько часов. Если немного напрячь слух, можно было расслышать глухие удары деревянных мечей и щитов.

«Как же радостно слышать звуки привычной для моей души жизни после этой звуконепроницаемой комнаты, — облегченно вздохнул Вэон, уверенно ступая по темному коридору. В этот раз его глаза намного быстрее привыкли к темноте. — Я как будто прогулялся по царству теней и вернулся обратно в мир живых!» — размышлял он, составляя список дел на сегодня. В первую очередь ему предстоит позаботиться об иноземцах, помочь им подготовиться к завтрашнему выступлению, ведь перед предстоящим боем они должны выглядеть безупречно, чтобы порадовать взоры публики и знатных гостей. Только после этого он займется поручением Даггарта.

«Что же, — Вэон радостно потер руки, — пора заняться делами!»

*

Нельзя сказать, что Томас, когда проснулся и разомкнул слипшиеся веки, обрадовался тому факту, что рядом стоял мастер-переводчик, который внимательно следил за его пробуждением.

— Что такое? — сонным и хриплым голосом поинтересовался Мальком, вставая на ноги.

— Уже поздний вечер, — наставник показал большим пальцем себе за спину, словно приглашая собеседника самому убедиться в этом очевидном факте. — Пришло время подготовить всех бойцов и гладиаторов, участвующих в игрищах, к завтрашнему выступлению. Вы сегодня не просто омоетесь, а сделаете так, чтобы ваши волосы были мягче — эм-м-м, забыл это слово… а, точно! — шелка, а кожа блестела под солнцем.

— Мне что, придется намазаться маслами? — осторожно спросил полусонный Томас, не до конца понявший, что его ждет сегодня.

— Нет, — резко и категорично ответил наставник, затем, смягчив тон, добавил: — Натираться маслами вы будете завтра, перед тем как отправимся к амфитеатру.

— Значит, нам предстоят водные процедуры? — уже более бодрым голосом уточнил Мальком. Он потянулся, сгоняя с себя последние остатки сна.

— Да.

— Ужин после? — Томас несколько раз присел, затем привычным движением нанес пару ударов ногой в голову воображаемого противника.

«Надо не забывать делать растяжку», — отметил про себя он.

— После, — лукаво улыбаясь, ответил наставник. — А теперь пошли, времени у меня сегодня не так много.

Они вышли на улицу. Небо над головой почернело, зажигались первые яркие звезды — предвестники ночи. Вдалеке, на самом краю горизонта, горел оранжевым пламенем небольшой кусочек небесного полотна. Эта картина напомнила Малькому о далеком доме, о драгоценных сердцу людях. Но эти невольно пробудившиеся воспоминания вызвали смешанные чувства: когда Томас думал о родителях, то на душе становилось неспокойно и тяжело, словно он добровольно решил отправиться в чужой мир, а не попал в него по воле злого рока; при мыслях о друзьях грудь сдавливало неприятное, ноющее чувство, будто больше никогда не увидит их лица. Подобный настрой никак не помогал сосредоточиться на насущных проблемах и способах их решения, зато благодаря ему вдали отчетливо виднелась главная цель — вернуться домой, которая подстегивала его идти вперед, несмотря на возникающие на пути трудности.

Томас кивком поприветствовал молчаливого командира стражи Урга.

— Я буду ждать тебя в твоей комнате, — сказал наставник, когда они подошли к двери, ведущей в термы.

«Не дай бог, он обнаружит спрятанный клинок!» — мысленно запаниковал Томас, но усилием воли спокойным, даже чересчур спокойным голосом спросил:

— Хочешь дать последние наставления?

— Ступай, иноземец.