Спасая Куинтона

Он дерзко ухмыляется и двигается вокруг стола, настраиваясь на следующий удар, который он и делает. И повторяет его еще два раза, и каждый раз он выглядит больше. Когда он, наконец, пропускает удар, это едва его беспокоит.

— Вперед, пробуй, — говорит он, жестикулируя.

Я почти улыбаюсь, потому что это кажется таким нормальным, как раньше, только он под кайфом, а я трезвая. Подхожу к столу и стараюсь изо всех сил, чтобы ударить один из полосатых шаров, но неудачно.

Он смеется надо мной, и это первая настоящая эмоция, которую я вижу, настоящее счастье, быстро проскальзывающее через наркотики, захватывающие его организм.

— Рада, что ты находишь это смешным, — говорю я, ничуть не кривя душой. Приятно видеть, как он смеется.

— Да уж, — его смех утихает, и он изучает меня через стол своими голубыми глазами, которые раньше были намного ярче. Он отворачивает голову в сторону, как будто обдумывает свой следующий шаг, а затем он оставляет кий и обходит вокруг стола, подходя ближе ко мне. — Позволь мне тебе помочь.

Он тянется ко мне, и я инстинктивно отступаю.

— Но сейчас твоя очередь.

— Я знаю, — говорит он. — Но это больше урок, чем игра.

Надуваю губы.

— Неужели я настолько плоха?

Он подавляет смех.

— Просто позволь мне помочь тебе.

Я делаю громкий вдох.

— Хорошо.

Он усмехается, а потом встает на мою сторону.

— Лицом к столу, — говорит он, и я послушно поворачиваюсь. Он кладет руку по обе стороны от меня, и его грудь прижимается к моей спине, когда я наклоняюсь, и он движется со мной, показывая мне, как правильно держать кий, положив руки на мои и направляя их в правильное положение.

Его близость заставляет меня нервничать, особенно когда его теплое дыхание ласкает мою щеку, когда он опускает голову вперед. Думаю, он что-нибудь скажет, может поцелует меня в щеку. Интересно, если бы я позволила ему — как далеко я бы пошла, чтобы получить то, что мне нужно, чтобы помочь Куинтону. Мне сейчас не очень нравятся мои мысли, но, к счастью, я могу убежать от них, когда все, что делает Тристан, это помогает мне нацелить кий, а затем ударить. На этот раз много шаров разбиваются и один даже попадает в цель.

— Видишь, не так уж и сложно, верно? — он спрашивает, убирая руки.

Я стряхиваю свою дрожь и оборачиваюсь.

— Да, но теперь, когда ты показал мне, как это делать, тебе будет труднее победить.

Он посмеивается, потирая свою потрепанную челюсть.

— Почему-то я в этом сомневаюсь.

— Да, я тоже, — соглашаюсь с ним, шагая вокруг бильярдного стола, чтобы сделать свой следующий удар, который я пропускаю. Он забавно смеется.

Мы играем немного дольше, и, конечно, он надирает мне задницу, что он комментирует несколько раз, когда мы находим место за столом, чтобы он мог заказать себе еще спиртное. После того, как официантка уходит, приняв заказ от Тристана, его «Ягер бомб» и мой «Кокс», он хватает солонку и начинает вращать ее между пальцев.

— Итак, ты собираешься рассказать мне, о чем хотела поговорить? — спрашивает он, ставя солонку в сторону и откинувшись на спинку стула. Он кладет руки за голову, локти смотрят наружу. — Потому что я предполагаю, что речь шла не о бильярде. — Я качаю головой, ковыряясь в трещинах стола. — Я хотела спросить тебя кое-что о Куинтоне.

Он притворяется беспечным, но я могу сказать, что он напрягается, потому что начинает молоть зубы. — Что насчет него?

Я ерзаю, обхватив запястье, пытаясь понять, с чего начать.

— Ну, я вроде как задалась вопросом о его отце.

Его глаза впиваются в мои, затуманенные нарастающим раздражением.

— Что именно?

Боже, как мне это сказать? Я вообще не хочу затрагивать его сестру, но как мне избежать этого и получить то, что я хочу?

— Он когда-нибудь говорил с ним?

Тристан опускает руки на стол.

— Нет, по крайней мере, это то, что я знаю. — Он откидывается в кресле, когда официантка приходит и ставит наши напитки на стол, и он ждет, когда она уйдет, прежде чем снова заговорить. — Они совсем не ладят друг с другом. — Он выливает шот «Егера» в более высокий стакан, а затем поднимает его. — На самом деле, это причина, почему он оказался в Мейпл Гров — отец выгнал его из дома.

Я хочу спросить его, знает ли отец Куинтона о его употреблении наркотиков, но поскольку Тристан под кайфом, я не уверена, насколько хорошо это пройдет. — Да, но, если бы он знал, где живет, ты думаешь, он бы хотел поговорить с ним? — делаю глоток газировки. — Помочь ему?

— Помочь ему с чем? — в его глазах есть настороженность, мешающая мне сказать «с наркотиками» вслух.

Я размешиваю свою соломинку в напитке.

— Не знаю… мне просто было любопытно… говорили ли они или, может, кто-то рассказал ему обо всей этой ситуации.

Он делает еще один глоток своего напитка, глядя на меня поверх края бокала.

— И что это за ситуация?

Я, очевидно, нажимаю не на те кнопки и не знаю, как поступить, поэтому решаю просто быть откровенной.

— Слушай, я знаю, что злю тебя прямо сейчас, но я хочу помочь Куинтону и думаю, что, если бы я смогла дозвониться до его отца и рассказать ему, что происходит, он мог бы помочь ему справиться со всем этим. Но мне нужно, чтобы ты дал его имя и номер.