Спасение души несчастного. Том 1

Когда генералы несли холодное тело владыки, каждый из них не стесняясь рыдал и приносил искренние извинения, проклиная себя за то, что они не отдали свою жизнь взамен его. Но в момент, когда они оказались внутри главных покоев, их плач утих, а собственные тела чуть не рассыпались прахом, узрев, что и тело госпожи завяло после того, как испустило дух.

Она все еще была прекрасной барышней и, казалось, попросту крепко спала. Ее бледное лицо и стан сохранили былую красоту и молодость, запечатленную в чертах дочери. Но застывшая на безжизненных ресницах одинокая слеза сковала сердца вошедших. Каждый из генералов, взглянув на эту картину, принялся бороться с неумолимым желанием обессиленно пасть у ее кровати.

С возвращением жителей поместья клана Луань должно было возвратиться и хоть какое-нибудь ощущение спокойствия, но все было иначе. Люди выглядели хуже усопших: бледные, как листы рисовой бумаги, с красными от слез глазами и сухими, потрескавшимися и искусанными от печали губами – и это придавало поместью еще более мрачный вид. Слух о кончине двух главенствующих быстро распространился; столицу охватило отчаяние.

Несколько военных доставили молодую госпожу Луань домой, но когда та достигла своих покоев, то заперлась в них. Во всем крыле воцарилась мертвая тишина. Каждый – от слуг до служивых – в страхе, что госпожа того и гляди скончается от горя, ходил у ее дверей и молча вслушивался в надежде уловить хотя бы малейший шорох или всхлип. Но за массивными дверьми существовала одна лишь тишина, всепоглощающая и неумолимая.

Толпа у дверей все скапливалась и скапливалась.

– Что же с нашей молодой госпожой теперь будет?

– Бедняжка. Ее горе не сравнится с сотней наших. С самого рождения она не знала голоса матери, а теперь…

Одна девушка со слезами на глазах проронила:

– Горе горем, но лучший способ сейчас спасти Восток – передать власть молодой госпоже. Если промедлить… – служанка не успела договорить, как от ее слов люди пришли в ярость.

– Ты что, совсем бессердечная?

– Да как у тебя только духу хватило такое произнести? Да в такую минуту!

– Тупая ты баба! Тебя точно волнует состояние молодой госпожи или ты можешь думать только о своей никчемной судьбе?

Их можно было понять: каждый боролся с гневом на тех, кто отобрал у них прекраснейших правителей, сопереживал наследнице, что лишилась разом обоих родителей, и давился собственным страхом – страхом за собственную судьбу.

Но, в отличие от девушки, что одной фразой взбаламутила целое войско людей, эта самая кучка лицемеров просто побаивалась о таком заговорить. Каждый из них прокручивал в голове вопрос, кто же будет дальше за них переживать и страдать, и он был первостепенным. Глупость служанки, которой пришлось узнать много нелестного о себе, заключалась не в сути сказанных слов, а в том, что она решилась заговорить на эту тему, да еще и стоя прямо у покоев молодой госпожи.

По ту сторону дверей было тихо, и каждое их слово, несмотря на то что они говорили шепотом, проникало внутрь комнаты и долетало до молодой Луань. Когда перемывание костей служанки достигло апогея и галдеж превратился в общий шум, двери резко отворились.

Толпа замерла. Из помещения вышел молодой господин, держа руку на рукояти меча. Он перешагнул порог, прикрыл двери и, не оборачиваясь к ним, сквозь зубы прошипел:

– Вижу, сегодня вы все мало настрадались… Неужели мне следует напомнить о ваших обязанностях?

Присутствующие словно воды в рот набрали, когда увидели юношу, а уж после его слов и вовсе забыли, как дышать. Никто не осмелился и слова проронить и тем более уточнять у появившегося перед ними Мэн Чао, как он оказался внутри покоев наследницы. Поэтому уже через секунду все разбежались в разные стороны. И ни одна живая душа перед своим уходом так и не поинтересовалась, как себя чувствует молодая госпожа, это только подлило масла в огонь негодования Мэн Чао.

Он тяжелым взглядом проводил убегавших слуг и направился в главный зал – туда, где еще прошлым утром Луань Фэнхуа уворачивался от требований наследной южанки. Сейчас там собрались все избранные господа, будущие боги, а также десяток генералов и советников дома Луань. Зайдя внутрь, Мэн Чао и здесь застал галдеж. Все спорили о чем-то, не слушая как следует друг друга, и их перепалка больше напоминала разъяренные торги покупателей у лавки, чем взвешенный спор.

Ба Вэньлинь, как обычно, содрогая стол ударом кулака, громко восклицала:

– Хоцзучжоу – виновник всего! Вы должны собрать все войска и призвать ордены заклинателей с ваших земель для его поимки!

Несколько генералов и советников стояли в стороне и разговаривали между собой, покачивая головами. Ба Циншан сидел рядом с сестрой и тихо приговаривал:

– Мы лишь гости здесь. Прошу, воздержись от командного тона…

Один из советников обратил свою речь к ней:

– Сегодня погибло достаточно, а вы призываете пролить новую кровь, точно сторонний зритель! Да еще и пойти против демона, о котором мы толком ничего не знаем! Разве вы сами не пострадали? Так что смертный ему сделает?