Спасение Рейн

Бабуля взяла телефон со столика рядом со своим креслом и нажала несколько кнопок. Я все еще не понимал, что она делала и как я должен был отдать маме блестящий розовый карандаш в моем рюкзаке, если ее здесь не было, но потом бабуля сказала что-то в трубку и спросила, может ли она поговорить с Дианой Мэйсон. Маму звали Диана Мэйсон, и внезапно я почувствовал себя по-настоящему счастливым. Счастливее, чем когда я открывал сотни подарков.

— Привет, милая. Счастливого Рождества, — сказала бабушка, и на ее морщинистом лице появилась улыбка. — Да, он здесь. Ты готова с ним поговорить? Хорошо.

Затем она передала трубку мне и сказала:

— Мама хочет с тобой поговорить.

Мои ноги не переставали двигаться, когда я взял телефон и прижал его к уху.

— Привет, мамочка!

— Привет, солнышко!

Она говорила совсем не так, как в прошлый раз. Ее голос звучал хорошо и счастливо, как миллион зефирных конфет «Лаки Чармс».

— Счастливого Рождества!

— Санта знал, как тебя найти?

— О, да, малыш. Конечно, знал.

Это меня очень, очень обрадовало. Потому что даже если бы я не смог найти ее, Санта все равно знал, куда идти. Я догадался, что дедушка был прав… а знаете что? Может быть, он все-таки может быть Сантой?

— Что он тебе подарил?!

— О, малыш, — сказала мама, и я подумал, что она, наверное, плачет. Мне не нравилось, когда мама плакала. — Он подарил мне самый лучший подарок на свете.

Это не имело никакого смысла. Если это был самый лучший подарок на свете, почему она плакала?

— Что это было?

— Он подарил мне звонок от тебя!

— Но… но…

Я прикусил ноготь и отвернулся, чтобы бабушка и дедушка не могли меня видеть, потому что думал, что тоже могу заплакать. Затем спросил:

— Почему ты грустишь?

— О, нет, Солджер, — сказала мама. — Я не грустная. Я счастлива. Очень, очень счастлива. Я люблю тебя и обещаю, что когда вернусь домой, все будет лучше. Я стану лучше. Ты увидишь. Я буду самой лучшей мамой в мире, потому что ты заслуживаешь этого за то, что был самым лучшим мальчиком. Хорошо?

Пока она пела мне свою песенку про солнышко, я размышлял, что все это значит. Она и так была самой лучшей мамой, и если та была так счастлива, то почему плакала?

Но если мамочка сказала, что счастлива и что все будет хорошо, когда она вернется домой, то я ей поверил.

Потому что это было то, что я всегда делал.

Я ей верил.

* * *

Восемь лет

На земле все еще лежало немного снега, но на деревьях пели птицы, и солнце пригревало. Дедушка сказал, что это верный признак того, что скоро наступит весна, и это было здорово. Весна означала, что мы с Салли будем больше времени проводить на заднем дворе. Это означало поездки на велосипеде, ночевки в палатке Билли и прогулки с бабушкой. К тому же, как только наступала весна, вскоре наступало и лето, а я любил лето. Ну, мне не нравилось, что было жарко, но лето означало, что мне не надо было ходить в школу, и я мог ходить с дедушкой на рыбалку.

Я очень, очень любил лето.

Но лето еще не наступило. Стоял февраль, и было холодно. Но это был мой день рождения, и это означало, что это был хороший день. Даже если на земле еще оставалось немного снега.

— Солджер! — торопливо прошла мимо входной двери бабушка, неся поднос с кексами, на выпечку которых она потратила все утро. — Что я говорила насчет уборки «Лего» в гостиной? Твои друзья придут с минуты на минуту.

Упс.

Я отвлекся, глядя на снег через большое окно во входной двери и думая обо всем, что хотел бы сделать, как только наступит лето, и забыл убрать игрушки.

— Прости, бабуля, — сказал я, торопливо выбрасывая маленькие пластмассовые кусочки в ведро, которое бабуля разрешила мне держать в гостиной.

— Все в порядке, — сказала она со смешком, останавливая меня, положив руку мне на лоб. Бабушка обняла меня одной рукой и поцеловала в макушку. — Ты очень взволнован, да?

— Да!

Я уже и не помнил, когда в последний раз приглашал друзей к себе домой — да и вообще, приглашал ли я их когда-нибудь? Обычно я ходил к кому-нибудь из своих друзей, или мы встречались в парке, или в игровом зале, или в библиотеке, или еще где-нибудь. Бабушка говорила, что не любит развлекаться, дедушка — что не хочет слушать, как бабушка жалуется на развлечения, а мама вообще почти ничего не говорила по этому поводу.

Кроме того, она обычно работала, гуляла с друзьями или отправлялась в очередную поездку.

Я полагал, что она просто слишком занята, чтобы заботиться о развлечениях.

Так или иначе, когда бабушка спросила, не хочу ли я отпраздновать день рождения у нас дома, я был так, так, так взволнован. Мне не терпелось показать Билли, Мэтту и Робби свою комнату, видеоигры и «Лего». И они подумают, что Салли — самая крутая собака на свете, я просто знал это.

Тук! Тук!

— Я открою! — закричал я, вскакивая с пола так быстро, что мои носки заскользили по деревянным доскам.

В комнату вошел дедушка и засмеялся, глядя на то, как я спотыкаюсь о свои собственные глупые ноги.

— Полегче, дружок!

Мама Билли забрала Мэтта и Робби по пути сюда. Она стояла позади них на крыльце, держа в руках стопку завернутых пакетов, и улыбалась мне.