Спаси меня

Бросив взгляд на мужчину, предложившего тридцать одну тысячу, Белла невольно перевела глаза на хмурого как туча Алекса. Он не смотрел на Риту, кривляющуюся на сцене и искренне верящую, что это красиво. Казалось, с каждой секундой Алекс все глубже погружался в бездонную пучину мыслей и вовсе не радужных, а скорее слишком устрашающих, как ночной кошмар, пугающий сонное и беспомощное сознание.

– Не могу смотреть на нее! – высказала свое мнение Соня, а Амалия уверенным кивком поддержала ее. – Как будто шило в одном месте застряло. Бо-о-ожечки, она еще и пузыри надувает!

Рита действительно надула большой розовый пузырь из жевательной резинки, а когда тот лопнул, подвыпивший мужчина за одним из первых столиков громко воскликнул, как будто сие зрелище видел впервые:

– Даю сорок тысяч!

И вновь аплодисменты, гул, поздравления с «покупкой». Мужчина в смокинге подошел к сцене и, предложив свою руку, помог счастливой Рите спуститься.

– Что скажешь? – засмеялся Герман, оценивающе глядя на Беллу. – Ладно, не отвечай, на твоем лице все написано.

– А танцы-то сегодня будут? – спросила Соня, игриво подергивая плечами. – Хочу танцевать!

– Все будет, – кивнул Герман, бросив мимолетный взгляд на Беллу, – осталось лишь одно свидание.

– Ура! Пирожочек мой, ты ведь пригласишь меня на медленный танец? – обратилась Соня к своему мужу, который чуть заметно покраснел.

Все кроме Гриши засмеялись, а ведущий тем временем объявлял:

– И на очереди последнее свидание с неподражаемой и очень скромной девушкой Беллой!

То, с каким интересом и томящим ожиданием на нее глядели сотни глаз, вызвало лишь резкую тошноту. Кровь мгновенно ударила в лицо, а пальцы с силой вцепились в края стула. Ведущий улыбнулся и попросил ее выйти на сцену, но Белла оцепенела настолько, что не могла даже моргнуть.

– Выходи! – просила Соня, радостно хлопая в ладоши, а на розоватом лице Гриши сияла счастливая улыбка. – Вставай! Ну же!

Зал громко аплодировал, из колонок вырывались звуки торжествующей музыки, а Белла никак не могла заставить себя подняться с места. И тогда на помощь пришел Герман. Он встал и предложил ей свою руку.

– Не переживай, все будет хорошо, – шепнул он, позволив себе слишком близко приблизиться к ее уху. И как только ее кожа почувствовала его теплое дыхание, она резко отпрянула от него и бросила на улыбающуюся Соню обозленный взгляд.

– Белла, вы только посмотрите, как вас поддерживают гости! – ликовал ведущий. – Уверен, сейчас многие мужчины выстроятся в ряд за свидание с вами! Выходите на сцену, просим!

И она двинулась вперед, судорожно передвигая ватными ногами. Приподняв длинную юбку, она поднялась на сцену и шепнула ведущему:

– Это какая-то ошибка…

Но мужчина лишь подмигнул ей, как будто знал то, о чем никто и не догадывался, и снова обратился к залу:

– Итак, господа, Белла – последняя участница распродажи свиданий. Смею заметить, что девушка перед вами невероятно застенчива. Скромность в наши дни – бесценное качество, не так ли?

– Пятнадцать тысяч! – выкрикнул мужчина из центра. Белла тут же оглянулась и увидела поднятую руку того самого извращенца с козлиной бородкой. – Даю пятнадцать тысяч!

– Глядите, Белла, тут торги уже без меня начались! – засмеялся ведущий и принял предложенную сумму. – Поехали! Пятнадцать тысяч, кто больше?

– Семнадцать! – выкрикнул кто-то за последними столиками.

– Восемнадцать!

– Даю двадцать!

С ужасом наблюдая за обезьяньими боями, что происходили в зале, Белла судорожно расставила руки в боки, пытаясь хоть как-то удержаться на ногах. Подташнивало от пожирающих мужских взглядов и ненавистных глаз Риты, восседавшей за одним из первых столиков. Словно непослушный ребенок, она развязно жевала жвачку и наглая щербинками между зубами то появлялась, то исчезала за пухлыми ярко-красными губами. Отведя глаза в сторону, Белла столкнулась с сочувствующим взглядом Кати, показывающей ей скрещенные пальцы на руках.

«Я с тобой!» – сказала она губами, и Белла едва заметно кивнула.

– Двадцать семь тысяч, – воскликнул мужик с бородкой, вновь потирая указательным пальцем губы.

Закрыв глаза, Белла крепче вцепилась в твердую ткань корсета, пытаясь одной лишь силой мысли вернуть время на несколько минут назад, чтобы успеть убежать отсюда до начала этого кошмара наяву. Ей бы сейчас не помешала та самая мантия-невидимка, что была у юного волшебника Поттера.

– Тридцать тысяч, – выкрикнул Герман, с хитрецой подмигнув Белле.

– Нет-нет! – со смехом воскликнул мужик с бородкой. – Тридцать одна тысяча!

– Тридцать пять! – тут же спохватился Герман.

Еще чуть-чуть и она упадет в обморок на радость Рите, что без конца посылала ей убийственный взгляд.

– Тридцать семь тысяч!

– Вы только посмотрите, на наших глазах происходит настоящая битва! – театрально-мрачным тоном заявил ведущий. – Итак, тридцать семь тысяч – раз!

– Пятьдесят тысяч.