Спаси моего сына

Мы стоим друг напротив друга. Такие некогда близкие, но сейчас – безумно далёкие. И в этот момент совершенно правильно быть на разных полюсах вселенной.

Я не знаю, что ждёт меня впереди. Да меня это, по сути, и не волнует. Что там у Верниковского на душе – не представляю напрочь.

– Со мной всё в порядке, – вру и ему, и себе.

И Марку, к которому Даня вернётся и расскажет своими словами о нашей встрече.

– Соф… Что мне сделать-то? Я не пойму, – бормочет Верниковский.

– И не понимай… ты уже всё, что мог, сделал, – полушёпотом говорю то, что он и так знает, и мгновением позже скрываюсь в дверях лифта.

Выдохнуть – рвано и горестно – получается лишь когда оказываюсь в квартире. Опьянения – ноль. Рядом лишь такая же поломанная и истерзанная Руфи. Трётся об меня, когда сажусь на пол прямо возле двери. А я её к себе прижимаю с такой силой, что самой страшно.

Впрочем, страшно мне не только от этого. Страшно, что пока нет той грани, за которой может стать хоть отчасти легче.

Но с этим чувством мне, пожалуй, жить до конца моих дней.

– Софа!

Меня окликает Черенков, а внутри только одно желание – спрятаться. Скрыться от того, что, по сути, сама и инициировала. Кругом меня – аж три мужика, вот только ни один из них не настоящий. Не тот, который мой. Да и нужен ли мне он сейчас?

– Привет, – глухо и бесцветно выдыхаю, повернувшись к Андрею.

Он поджидает меня у двери в подъезд. Слишком знакомо и однообразно, да…

– Я поговорить хочу.

– О чём?

Закладываю руки в задние карманы джинсов, а Андрей на меня наступает. И мне вдруг становится очень страшно.

– О том, что мне муж твой морду расквасил? – усмехается Черенков. – Не думаешь, что за это мне хоть какой-то бонус положен?

Я удивлённо смотрю на мужчину напротив. А в голове только одно: «Сонь, ты вообще как с ним куда-то ездила и время вместе проводила? От безнадёги, что ли?».

– Ничего тебе за это не положено, Черенков. Тебя за хрен твой никто не хватал и на поводке не водил, – отрезаю, направляясь к двери в парадную.

Уже почти берусь за ручку, когда Андрей перехватывает мою руку. И мне окончательно становится не по себе. Он же ведь может сделать всё, что ему в голову взбредёт. А что будет после… Разве сейчас это важно?

– Молодой человек, вы бы так не делали.

Господи, спасибо! За то, что Саша – а это именно он – вдруг оказался рядом. За то, что пальцы Черенкова слабеют, и я могу выпростать руку из этого захвата.

– А я делаю… и делать буду. Ты бы шёл на хрен, дед, – цедит Андрей.

Всё, что происходит следом – вписывается в ограниченные единицы времени. Черенков шагает к Дарьялову, замахивается и… оказывается лежащим на земле.

Саша просто скрутил его за доли секунды и теперь стоит на его грудной клетке, уперев в ту колено. Рука Черенкова при этом вывернута назад, за спину.

– Ты в порядке? – спрашивает Дарьялов, и в его вопросе совсем не то, что днём раньше вкладывал в него Даня.

– Да… в полном, – отвечаю тихо, и Саша отпускает Черенкова.

Тот вскакивает на ноги, устремляется прочь даже не глядя на меня. И я понимаю, что вижу его в последний раз. Впрочем, меня это сейчас совершенно не трогает.

Именно так – единственно правильно.

– И часто у тебя так бывает? – спрашиваю у Саши, когда заходим в прихожую.

К нему тут же бросается Руфи. Трётся о ноги Дарьялова, а он присаживается на корточки и чешет собаку за ушами. Малышка тает, жмурится от восторга.

– Как – так? – вскидывает он на меня взгляд и вдруг подмигивает.

Приходится обругать себя на всех возможных языках. И вправду – как? Чтобы едва ли не подраться с каким-то левым мужиком?

– Ну, как сейчас… – шепчу я.

– Так, как сейчас, никогда не бывало, – говорит Дарьялов.

За мной на кухню идёт, где я начинаю готовить кофе. Уже без вопросов и уточнения того, останется Саша, или нет. Всё ведь ясно и так.

– Хм… мне стыдно, что такое случилось, – признаюсь я, ставя через минуту перед Дарьяловым чашку капучино.

– Да нормально всё, – отмахивается тот в ответ.

Он пьёт кофе и смотрит на меня. А взгляд этот проходится по натянутым нервам.

– Ты ведь здесь только ради того, чтобы очки забрать? – спрашиваю у Саши.

– Забрать их – лишь повод, – уведомляет он меня. – Неужели ещё не поняла?

Он спрашивает об этом, а я… я замираю на месте.

Конечно, поняла. Иначе бы попросту сделала всё, чтобы только не пустить Дарьялова ни в в свою квартиру, ни в свою жизнь.

– А дальше что? – выдыхаю хрипло.

Саша ведь не просто так рядом. Он делает то, что у меня внутри ощущается как уверенность в будущем.

– А дальше видно будет, – говорит он в ответ.

Мы сидим друг напротив друга. Дарьялов допивает кофе, я – смотрю на него. Не знаю, что последует за этим всем, но у меня внутри вдруг спокойствие разливается, какого не чувствовала раньше ни разу.

– Знаю, что у тебя в прошлом было… – говорю вдруг.

Дура ты, Соня, раз сказала эти слова. Может рассчитывала на «дашь-на-дашь»? Саша всю подноготную о тебе знает, а ты о нём вроде как нет.

Не успеваю извиниться за произнесённые слова, когда Дарьялов говорит ровно и спокойно:

– Хорошо, что знаешь. Если бы не знала – сам бы рассказал.