Спаси мою жизнь

— У нее ничего не получается. Кому-то придется собрать ее останки, если, конечно, будет что собирать, — обреченно заметила Ненила, наблюдая за Иналиной.

— У нее нет выбора. Либо она сейчас научится высвобождать элементы и вместе с ними управлять стихиями, либо ее спасет мать, — сказал Ветран.

— О чем ты? — удивилась водная элементаль.

— Смотри! Буря приближается, — ее собеседник кивнул в сторону надвигавшегося урагана. — Неужели ты думала, что мать оставить дочь без присмотра? — мужчина посмеялся над недогадливостью своей знакомой. — Пойдем. Нам пора, — и он растворился в воздухе. Женщина же немного задержалась, чтобы стать свидетелем неотвратимого события.

* * *

Полет все длился. Я потерялась, не знала, где верх, а где низ. И ничего не чувствовала. Лишь сердце стучало бешено в груди. Думала, что вот-вот что-то случится. Но ничего не происходило. Я падала. Кому поверила? Он даже не представился. Меня ждала смерть. Ее неотвратимость приняла как данность. Да, я умру однажды. Но не сегодня!

Заглянула внутрь себя и отыскала источники, о которых мне рассказал Тафар. Я просто их представила. И они возникли передо мной — четыре разноцветных сферы. Все они рвались влиться в меня, но что-то их останавливало. От них меня отделяла прозрачная стена. Наткнулась на нее, когда протянула руку к одному из шаров. Этот источник ринулся ко мне, но его откинула назад упругая невидимая стена.

Огонь! И вспыхнула красно-желтая сфера. Вода! На мой призыв откликнулся голубовато-бирюзовый шар. Земля! И сфера покрылась коричневой древесиной вперемешку с зеленью. Воздух! Сине-фиолетовый источник превратился в смерч. Вот мои элементы. Мои!

От моего мысленного крика разлетелась стена страха и неуверенности, осыпалась осколками стекла. Я — это они, они — это я. Мы едины! Все сферы сплелись в одну и, как прошлый раз, заключили меня внутри себя. Боль сковала все тело. Но я терпела. Когда по телу пробежала новая судорога, напряглась и распрямилась.

Элементы — часть меня. Они не могли причинить мне боль, вызванную страхом и незнанием. Раз так, то могу сама стать тем элементом, которым захочу. Вокруг меня воздух. Стать такой же легкой, невесомой. Дать ему изменить себя изнутри.

Меня копьем пронзило, но вместо боли ко мне пришло ощущение того, что я парила. Руки и ноги превратились в своеобразные щупальца, враставшие в воздух. Падание прекратилось. Я повисла. И открыла глаза…

Мир ослепил меня своими красками. Его для меня раскрасили мои элементы. Их я чувствовала. Ими смотрела. Ощутила, что я зависла довольно близко над землей, а надо мной возвышался летающий остров и никаких гор поблизости. Летающий остров оказался большим. Я прочувствовала его, всех находившихся на нем людей, деревья и животных — все.

Медленно растворялась в воздухе, становясь его частью. Расплывалась в нем. Тело распадалось на мельчайшие частицы. Они смешивались с окружающим миром, сливаясь с ним. Сердце уже не билось. Ему нечего было гонять по телу, потому что кровь стала воздухом, в который я превращалась. Ощутила и распознала все воздушные потоки, проносившиеся рядом со мной. Эти течения подхватили меня и начали разносить в разные стороны, безболезненно разрушая меня.

Вблизи раздались первые разряды молний. Огромный кокон осторожно накрыл меня, безжалостно обрубая мою связь с миром. Краски стали тускнеть, но не исчезли полностью. Разделенное на молекулы тело стали загонять в оболочку. Вынужденные взаимодействовать друг с другом частицы соединились воедино, возвращая себе былую форму.

Нежные руки бережно прижали к женской груди. На мое лицо полились горячие слезы. Объятья становились крепче. Шепот женщины казался громче грома. Мой слух усилился. А еще смогла прочувствовать ее очертания. Тонкий стан, волнистые волосы, полные губы и чуть курносый носик.

— Какая же ты глупенькая, — тихо бормотала Хидда, руками ощупывая мое тело на наличие повреждений. — Ты же могла полностью раствориться, — причитала она, орошая меня горючими слезами. — Моя девочка, маленькая и глупенькая. Мы берегли Тафара, чтобы он не потерял себя среди элементов, чтобы научился управлять стихиями, а потом только познакомили с элементами. Ты могла умереть! Нельзя отдаваться элементу! Умрешь! Не делай так больше! Умоляю! — меня удивили не столько ее слова, сколько ее реакция.

— Вы — моя мать, — уверенно произнесла я.

— Да, — с облегчением выдохнула женщина, прижимаясь мокрыми от слез губами к моему лбу.

Улыбка осветила мое лицо. Все встало на свои места с этой простой истинной. Я долго не могла понять Хидду, причины, по которым она согласилась. По идее она должна была ненавидеть меня. Ведь из-за меня разрушилась семья ее дочери. Но нет! Женщина защитила меня, приютила и взялась обучать. Ее слезы и объятья натолкнули меня на эту мысль, сорвавшуюся с языка помимо воли. Чужой человек не стал бы прижимать к себе меня так, будто я величайшая ценность в мире. На безусловную любовь способна лишь мать.