Спасите, мафия! (СИ)

К полуночи Катька успела перетанцевать абсолютно со всеми (за исключением одной до безобразия хмурой по жизни личности со шпионскими замашками), равно как и я, кстати, а оба наших фокусника — устроить невообразимое шоу иллюзий. Минут за десять до того, как президент начал толкать речь по телевизору, Катька притащила свою сумку (хомяк, блин — всё свое ношу с собой!), а я притаранила заранее заготовленные подарки и вручила их всем присутствовавшим. Народ принял подношения хозяев дома, где гостил, с благодарностью и, вскрыв оберточную бумагу, разразился почти дружным хохотом — некоторые личности смеяться в силу собственного пафоса не стали. Мукуро достался хрустальный колдовской шар на батарейках, до которого как дотронешься, в нем фиолетовые молнии загораются, причем на подставке я написала маркером: «Собственность Феи, родом из иного измерения, руками не трогать: заколет током не хуже, чем иглы владельца — сарказмом»; Рёхею — копия чемпионского пояса по боксу, купленная мной по интернету (пусть порадуется няшка трудолюбивая — заслужил!); Бельфегору — статуэтка мультяшного гуся, стоявшего в позе Наполеона, с надписью: «Царь. И не колышет»; Скуало — металлический гребень, сделанный под старину, к которому я умудрилась прикрепить брелок с кавайным лупоглазым мальком; Гокудере — томик Ницше, известного женоненавистника, портрет которого у него на двери так и висел, кстати, с закладкой в виде заламинированного вязаного белого прямоугольника, на котором красовалась вывязанная синим русская пословица: «Бабка с кашкой, а дед с ложкой» (тонкий намек на толстые обстоятельства). Дино был одарен фигуркой пони, тянущего повозку, в которой сидели колхозники с транспарантом: «От работы дохнут кони, ну а я — бессмертный пони!»; а Тсуна — темно-бежевым вязаным шарфом, на котором я с одной стороны вывязала белым русскую поговорку: «К чему душа лежит, к тому и руки приложатся», а другой — цитату Александра Кумора: «С героями трудно чистить картошку». Хибари, с надеждой, что меня всё же не закамикоросят, я подарила копилку в виде свинки, напоминавшую поросенка Досю из рекламы хим-быт ерунды, которой повесила на шею табличку, гласившую: «Всё в дом, в том числе и себя!» — и, что интересно, магический камикорос «прям в глаз» меня миновал — наверное, любителю зверушек хрюшка понравилась. Бьякуран стал довольным (не говорить же «счастливым», правда?) обладателем статуэтки Амурчика в древнегреческой тоге, причем намек на его собственную крылатость и вредность не меньше, чем у этих ехидных представителей греческой мифологии был им понят и воспринят адекватно; ну а Франу досталась милая, добрая, няшная вязаная лягушка. Всё, что было связано, то бишь игрушка, закладка и шарф, делалось лично мной, и народ это понял и оценил: Гокудера даже закладочку выкидывать не стал, а Тсуна заявил, что картошку чистить куда приятнее, чем геройствовать, так что он лучше бы Нане на кухне помогал, чем со всякими захватчиками мира дрался, но от судьбы не уйдешь, так что он будет чистить картошку в перерывах между сражениями, а чтобы трудностей в готовке у Наны и девушки, которую он когда-нибудь встретит и полюбит, с ним не возникало — в герои не пойдет, а будет просто Тсуной. Меня за мои подарки даже поблагодарили, причем все, включая счастливого свинообладателя, который нехотя пробурчал, что не собирается больше отдавать работе всего себя без остатка и на дом время у него будет. Сестрам же я подарила то, что вязала начиная с лета: Катьке — набор салфеток, а Ленке — черную шаль. Мне же тоже выдали подарки: Принц вручил стилет без лески, а Гокудера — одно из множества колец, которые носил «для красоты», и кольцо Урагана, не являвшееся ничем особенным — просто проводником энергии (короче, до всяких там колец Вонголы и Маре ему было как до Кореи на собаках). Я попросила Катюху передать Ямамото коробочку, в которой покоился медальон с фотографией самого мечника, скакавшего галопом по осеннему полю, которую я сделала давным-давно, после чего раздала каждому из присутствовавших фотографии, которые делала на мобильный с момента, как узнала, кто они, и что они должны будут вернуться в другой мир. Там были запечатлены и их трудовые будни, и опыты с руинами, и поездки в город, и наши застолья, и скачки на лошадях, и просто прогулки по российским просторам… Короче говоря, посмотреть было на что, но смотреть никто не стал, потому как время поджимало, и мы, включив телевизор и вырубив музыкальное сопровождение, чтобы не пропустить бой курантов, попрощались, причем многие даже обнялись со мной. Мукуро же откупорил бутылку шампанского, выстрелив пробкой в потолок и обдав всех присутствовавших содержимым пузатой зеленой бутылки, за что получил от меня выговорешник, сопровождаемый воплями и размахиванием рук. Выслушав меня и разлив шампусик по фужерам, Фей ухмыльнулся и, заявив: «Шутка», — убрал последствия «выстрела», которые оказались лишь иллюзией.

— Ну ты вообще… — протянула я. — Это «мстя» за мой выигрыш?