Спаситель мира

– Меня зовут Танкред Тарентский. Для меня честь познакомиться с вами.

После чего сразу задал вопрос, который не давал ему покоя:

– Вы говорите на нашем языке. Как это возможно?

Четверо мудрецов закивали головами, как будто ждали этого вопроса. Зато женщины и воины остались невозмутимыми. Танкреду становилось все очевиднее, что только мудрецы обладают способностью к такому общению.

– Я не говорю на нем, я на нем думаю.

Танкред приподнял брови. Анселен позади него не удержался и воскликнул:

– Твою ж мать!

– Но мы обсудим это позже, – продолжил Тан’хем. – Объясните мне сначала, почему другие люди убивают нас, а вы нет.

– Если вы можете читать наши мысли, почему бы вам не найти эту информацию непосредственно у меня в мозгу? – спросил Танкред.

Вопрос был продиктован простым здравым смыслом, но его товарищи встревожились.

– Что на тебя нашло? – сквозь зубы прошипел Льето. – Ты должен проявлять уважение!

Но Тан’хем как будто не оскорбился. Двое других мудрецов, качая головами, даже повернулись к старейшине. Танкред не знал, значит ли это, что его слова позабавили их или же вызвали осуждение.

– Я не могу читать… ну, скажем, сокровенные мысли, – ответил Тан’хем. – Тем не менее я могу мысленно общаться с себе подобными. Недавно я попробовал с тобой и был удивлен, что, оказывается, это работает и с людьми.

– Вы не можете читать наши сокровенные мысли, однако вам удалось узнать, что я здесь не один…

Танкред расхрабрился. В конце концов, они все еще живы, а это означает, что существа готовы общаться.

– Для нас это так естественно, что мне сложно что-либо объяснить. Все равно что объяснять, как у тебя получается сохранять равновесие при ходьбе. Ты это делаешь, и все. Можно сказать, я воспринимаю то, что ваш разум облекает в слова. Я воспринимаю поверхностный слой ваших мыслей, остаточное отражение картин, которые вы недавно видели, или соображений, которые у вас мелькали.

– Вот как он понимает то, что ты говоришь вслух, – прошептал Альберик. – Не потому, что понимает слова, просто он улавливает мысленное формулирование фраз. И для того, кто способен понять, это становится универсальным языком.

Неожиданно в разговор бесцеремонно вмешался воин с оранжевым гребнем.

– Ук нах’тар! Нижул’ ман кур хастр’к!

Даже если он говорил негромко, объем его грудной клетки был таков, что голос заполнил пространство, словно рев быка.

Тан’хем повернулся в его сторону. Воин находился рядом с поднятым полотнищем, так что старику пришлось зажмуриться от яркого света. Это сделало его лицо немного более человеческим.

– Арнут’хар теряет терпение, – подумал он, обращаясь к беглецам. – Только… «мудрецы» – так, кажется, вы нас называете? – могут понимать ваши ответы. Один из нас будет переводить для солдат, а я переведу вам то, что они скажут.

Пожилой атамид взялся проговаривать вслух диалог между Танкредом и Тан’хемом.

– Я ответил на много ваших вопросов, – продолжил тот, – а вы до сих пор не ответили на первый, который я вам задал: почему, в отличие от вам подобных, вы пришли не убивать нас? Или это коварная ловушка?

В его голосе не было агрессивности, скорее суровость или грусть.

Танкред задумался над тем, что ему предстояло сказать. Это был критический момент.

– Не все мы одинаковы, – начал он. – Большинство из нас воюют, не задумываясь о последствиях, просто потому, что им так приказали. Другие, напротив, восстают против самой идеи и пытаются сопротивляться, как могут. К несчастью, их очень немного, и их голос не слышен.

– Твой голос один из них?

– Да, – решительно подтвердил Танкред. – И мой, и голоса присутствующих здесь моих друзей. Мы дезертировали, ушли от своих, потому что ситуация стала для нас невыносима.

Танкред понял, что слегка приукрасил мотивы бесшипников, которые, вообще-то, сбежали не из философских побуждений. Он только надеялся, что Тан’хем сказал правду, когда заверил, что не может по-настоящему читать чьи-то мысли.

– Чего вы ждете от нашей встречи?