Спасти Кэрол

Еще одна птица с синим брюшком села на корзину для мусора.

– Не успеет второй человек отправиться туда, как калека уже будет здесь, – проговорила Лафайетт. – Мой вам совет: уезжайте домой, не светитесь тут. Вы будете нанимать все новых и новых людей, а потом – раз, и кое-кто, кого вы совсем не хотите видеть, уже стучит в вашу дверь. Никогда не знаешь, кому до тебя окажется дело.

– Что вы хотите сказать?

– А что тут еще скажешь?

Дуайт посмотрел назад, к выходу из переулка. Птички, похоже, нервничали, подумал он.

Спрячь свою жену!

– Мне нужно знать, что Мокси мертв.

– Вы узнаете, как только все произойдет.

– Мне нужен кто-то, кто проследит за калекой.

Лафайетт глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

– Я объясню вам, что, как мне кажется, вы должны сейчас сделать, – проговорила она, медленно и четко произнося слова, – а потом вы скажете, в чем я могу вам услужить. Я думаю, вам следует отправиться домой и предаться горю. Уезжайте. Удостоверьтесь, что дома все нормально, что для похорон все приготовлено. Разделите горе и печаль с друзьями и семьей и забудьте про калеку и про Мокси. Вам предстоит предать земле тело своей жены, и сделать это так, как делают все добрые люди. И ждите. А если Мокси появится здесь живым и невредимым, вот тогда мы и подумаем о том, чтобы нанять кого-то другого. Вы плохо понимаете человека, которому платите. Он работает без проволочек, и иногда – совсем не ради платы. А вдруг он уже подъезжает к Хэрроуз и в качестве доказательства у него на руках кровь вашего Мокси? А если вы пошлете кого-нибудь, чтобы проверить, насколько хорошо он справляется, он может и разозлиться. На кого? На вас. Вы что, хотите, чтобы эта птичка села вам на голову? Такие люди не любят, чтобы за ними следили. И когда он приедет доложить вам, что ваш заказ выполнен, он может выполнить еще один – уже для себя.

– Не нужно мне угрожать, Лафайетт!

– А это не угроза, Эверс. Это Большая дорога.

На мусорную корзину села еще одна птичка и принялась клевать первых двух.

Дуайта они вывели из себя.

– Чертовы отродья! – прорычал он.

Лафайетт рассмеялась.

– Я хочу, чтобы кто-нибудь проследил за Смоком, – сказал Дуайт.

Лафайетт кивнула:

– Считайте, что это уже сделано.

– Кто у вас на уме?

– Есть один человечек.

– Кто он?

– Это не важно, Эверс, но такой человечек есть. Он проследит за Горючкой Смоком и обо всем вам доложит. Что вам еще нужно знать?

Дуайт почувствовал, что его пробирает дрожь, и вновь надел пальто.

– Но только помните о том, что я вам сказала, – покачала головой Лафайетт. – Смоку все это не понравится.

– Мне плевать, что понравится или не понравится этому уроду. Он работает на меня.

Подняв с земли камень, он бросил его в сидящих на корзине птиц, но промахнулся. Птицы проследили, как камень ударился о кирпичную стену таверны и упал на землю, и продолжили постукивать клювами по проволоке.

Дуайт ждал, что Лафайетт скажет ему что-нибудь еще, что поколеблет его уверенность в том, что он все рассчитал правильно, но, когда он повернулся, чтобы посмотреть в лицо своей собеседнице, то увидел, как ее неприбранные космы исчезают за углом таверны.

– Вот и хорошо, – сказал Дуайт, словно исчезновение Лафайетт само по себе каким-то образом подтвердило правильность его решения. Колесики вращаются в нужном направлении. Кое-кто проследит за Смоком. Смок настигнет Мокси. И Мокси умрет.

Простая цепочка. Одно звено цепляется за другое. Никаких сложностей.

– Мокси умрет, – произнес он, выходя из переулка. Мимо шла какая-то женщина. Дуайт пропустил ее, но ему показалось, что она слышала его слова. Глядя ей в спину, он подумал: а вдруг по его словам она восстанавливает всю цепочку его поступков? Да нет, вряд ли. Хотя какая-то она нервная! Ну и что? Нынче весь мир трясет.

Но только не Лафайетт. Та заранее знала, что Дуайт попросит послать кого-нибудь, чтобы проследить за Горючкой. Ну что ж, пусть Дуайт думает, что все нити в его руках. Пусть верит, что он что-то значит. Но, так или иначе, Лафайетт не собиралась нанимать для слежки за Смоком кого-нибудь, столь же безумного, как сам Смок. Ни в коем разе. Но она уже дала знать кое-кому на Большой дороге, использовав каналы связи, известные ей не хуже, чем ведьмам – содержимое их варева. Кое-кого она все же наняла. Но за этим человеком не нужно следить. Он сам проследит за кем следует.

Мокси в доме отшельника

Целых девять лет Мокси не видел своего давнего приятеля по верховым вылазкам, но годы не имели никакого значения. Джефферсон словно завяз во времени, и Мокси не был бы удивлен, если бы обнаружил, что тот вообще не заметил, сколько лет прошло с их последней встречи.

Лошадь устала. Это было выносливое животное, но годы брали свое. Таких долгих поездок Мокси не предпринимал с тех пор, как осел в Макатуне. Дорога была непростой, а на крутых подъемах лошадь просто задыхалась. Порой Мокси подумывал: ну что ж, падет – так тому и быть! Но лошадь исправно тянула свою нелегкую лямку, и Мокси решил, что недолгая остановка у Джефферсона сослужит им обоим добрую службу.