Спасти Москву! Мы грянем громкое Ура!

И шантажисты унялись, даже наоборот — британский коммандер выразил восхищение русским мужеством, а в адрес эстонцев отозвался весьма нелицеприятно.

Этот поступок аукнулся как нельзя кстати для Фомина сейчас — сразу десяток бывших танкистов в морской форме пополнили его 2-й танковый отряд, полностью укомплектовав экипажи двух «Марков», получивших почетные наименования в честь адмиралов Непенина и Саблина.

Первый из них был убит матросами в марте 1917 года на Балтике, а второй, уже смертельно больной, увел от лощеных британцев в 1919 году крейсер «Кагул» и другие корабли Черноморского флота из занятого интервентами Севастополя в Новороссийск.

В остальных четырех отрядах Отдельного танкового полка подполковника Мироновича морских офицеров хватало с избытком — многим добровольцам пришлось отказать в зачислении, ибо все вакансии оказались заполненными в один день.

Фомин взял к себе, кроме танкистов Ферсмана, еще только пятерых офицеров — всех с эскадренного миноносца «Беспокойный», с которыми имел честь беседовать во время недавнего плавания…

— Аэропланы, Семен Федотович!

Ферсман показал рукою в закрытое пока туманом небо, откуда раздавался стрекот авиационных моторов.

Все правильно — авиация появилась вовремя, и для того, чтобы провести бомбардировку вражеских позиций, и еще заглушить рев танковых двигателей, скрыть для румын до последней минуты выход тяжелых танков в атаку.

Оборону противника под Яссами император предложил проломить, будто гнилой пень тяжеленным колуном, мощным ударом полусотни танков — всех, что имелись на юге России.

Первыми в атаку должны были пойти отряды английских ромбовидных танков при поддержке артиллерии и одного полка дроздовцев.

После прорыва позиций успех должны были развить главные силы дивизии, оставшиеся два танковых отряда, в которые вошли более легкие бронированные машины — французские «Рено» и английские «борзые».

Вести танки в бой массированно предложил сам Фомин в первый день своей встречи с Мики. Семен Федотович тогда решительно отказался от назначения на «теплое местечко». А потом последовал нервный, долгий и тяжелый разговор…

— Пора, Оскар Оскарович! — Фомин отринул переживания и громко закричал: — По машинам! Заводи!

И словно по мановению волшебной палочки через минуту со всех сторон стал доноситься гул заработавших «Риккардо» — танкисты свое дело знали и двигатели холили и лелеяли, ибо нет для артиллерии более привлекательной мишени, чем вставший из-за поломки танк.

— Спаси и сохрани, Господи, раба твоего грешного! — пробормотал Семен Федотович, подходя к своему танку с надписью «Генерал Скобелев», написанной большими белыми буквами, и украшенного на носу эмблемой танковых частей — рыцарским шлемом с двумя скрещенными мечами. Последняя отдаленно напоминала французскую, но там вместо мечей были орудийные стволы. Громко лязгнула броневая дверь, и Фомин бочком нырнул в танковое чрево.

Внутри ощутимо воняло парами бензина и выхлопными газами, рев двигателя в железной коробке бил по ушам, и если бы не введенный еще летом в бронечастях шлемофон, то уши бы оглохли.

Сделав несколько шагов, Семен Федотович поднялся в рубку, немедленно усевшись на жесткое креслице, и скомандовал механику-водителю князю Микеладзе, что сидел рядом, крепко ухватившись за рычаги:

— Вперед!

И почувствовал, что волнение куда-то пропало, душа успокоилась, а через откинутый броневой лючок кое-где виднелась желто-зеленая полоса возвышенности, еще прикрытой густыми хлопьями редеющего тумана…

Констанца

— Там хоть живые-то остались?

Вопрос повис в пустоте, вряд ли слышимый сгрудившимися на «болиндере» морскими пехотинцами. Да и сам капитан 2-го ранга Петр Игнатьевич Тирбах с почтением взирал на лежащий перед ним приморский город, раскинувшийся по сторонам.

Смотреть было действительно жутко — открывшая огонь румынская полевая батарея тут же попала под обстрел из двенадцатидюймовых орудий линкора «Адмирал Ушаков».

Тяжелые фугасные снаряды, чуть ли не в три десятка пудов, вздымали в небо при взрыве огромные, видимые издалека устрашающие султаны.

Русская десантная флотилия подходила к берегу под прикрытием мощной артиллерии линкора, хотя румыны, впавшие в панику при первых чудовищных разрывах, уже не сопротивлялись, если не считать ту злосчастную батарею, что не успела даже толком пристреляться.

— Так им и надо!

— Хорошо всыпали!

Морские пехотинцы с довольным видом и ухмылками скалили зубы, весело переговариваясь между собою.

Молодые парни в камуфляжной форме с бело-зелеными угольниками сжимали в руках исключительно автоматическое оружие, что уже малой серией изготавливали на Ново-Ижевском заводе под Иркутском.

«Хлысты», «плети» и «нагайки» были у всех, вот только сибиряков имелась в десанте всего одна рота — сто сорок хорошо обученных стрелков, что вместе с командиром прибыли от берегов Амура за месяц нудной измотавшей всех дороги.

Эшелон следовал через всю Сибирь, там на пароходах по Уралу и Каспию, затем железной дорогой через весь Северный Кавказ до Новороссийска. И снова морем на транспорте до Одессы, под конвоем эсминцев.