Спасти огонь

Тюремные кухни — всегда предмет бешеной борьбы. Туда попадают десятки нелегальных товаров, и там крутятся очень большие деньги. Фирмы, занимающиеся готовкой, берут по двадцать пять песо за завтрак на одно заключенное лицо, сорок — за обед и тридцать — за ужин. Продукты обычно отвратительного качества, часто просроченные или вовсе полутухлые. Чистая прибыль с каждой порции — около семидесяти процентов. А если это помножить на двенадцать тысяч человек, то ежедневный доход от кухни попадает в топ-10 среди нечистых околотюремных дел, и, естественно, начальство желает получить свою долю.

По закону, на обеспечение исправительного учреждения питанием объявляется тендер. В теории разные фирмы представляют предложения, и начальство выбирает наиболее рациональное из них. Но это сказочка, в которую не поверит даже сказочный дурак. Фирму отбирают не по конкурсу, а по размерам откатов. Сразу в нескольких крупных колониях и тюрьмах страны недавно объявили тендеры, и «Те Самые» уже были вот на столечко от того, чтобы ударить по рукам с политическими небожителями и оттяпать эти тендеры себе, в рамках сделки более — прямо-таки куда более — крупных масштабов.

Текила так и не смог выяснить, за что блондина хотят убить. Странно было, что приказ отдал Короткорукий, который отошел от дел давнее, чем хозяйство папы римского. Текила вызвал Хосе Куаутемока к себе. Тот, мягко говоря, удивился. Зачем он мог понадобиться Текиле? Либо хочет что-то выведать, либо о чем-то попросить, либо отправить на новое место жительства — на два метра под землю. Капо такого уровня просто так не зовет. Пошел Хосе Куаутемок не сразу: решил проверить, насколько дело срочное. Вызов передали во второй раз: «Ты обурел? Босс ждать не любит». Ясно-понятно. Уже мчится. Зачем создавать себе проблему на пустом месте?

Во владениях Текилы его обыскали аж до пальцев ног. Ничего, чист как стеклышко. «Заходи, босс ждет», — пробасил один из телохранителей. Дон Хулио принял его любезно, пригласил присаживаться в кресло. Ну хоть начало хорошее. Если капо решил порубить тебя на мелкие кусочки, вряд ли он станет расшаркиваться. А этот даже выпить предложил, прямо-таки весельчак. Дон Хулио, вот неожиданность, угощал текилой «Дон Хулио». «Нет, спасибо. Не пью», — сказал Хосе Куаутемок. Хотя отказаться выпить с нарко — все равно что подписать себе смертный приговор, моментально приводимый в исполнение. «Заговоренный, что ли?» — осведомился Текила. Проще простого было бы сказать: «Да, дал обет Святой Деве Гваде-лупской двадцать лет не пить». Но нет, тут надо характером сыграть: «Да нет. Просто бухло не люблю». Божечки! Другой капо, более чувствительный, озверел бы, но Дон Хулио был не такой. Более непробиваемый, но и более гибкий. Нержавейка, одним словом. «Зря, зря. Текила-то выдержанная. Как родная идет».

После чего он честно сообщил Хосе Куаутемоку, что его собираются убить. «Кто — не знаю, но собираются точно. Вроде замутил Короткорукий, хотя тут бабка надвое сказала, заранее не проссышь». Хосе Куаутемок вообще не понял, о чем он. Что еще, бля, за Короткорукий? Текила продолжал: «Но ты не загоняйся, мужик. Я тебе забор-то подопру». Дон Хулио вызвал Гиену, Топаза, Тапца, Горшка, Стакана и Чанока^[22]. Явилось шестеро разношерстных типов — от накачанного Чанока до худосочного Тапца. У Стакана не хватало одного уха. «Я хочу, чтобы вы этого хмыря берегли пуще жопы собственной сестры. Усекли?»

«С чего мне такая честь, что сами „Тигры Севера"^[23] меня охранять будут?» — поинтересовался Хосе Куаутемок, когда удалая шестерка покинула помещение. «С того, что от тебя живого больше толку, чем от мертвого». — «Уже скоро, что ли, убивать придут?» Дон Хулио покачал головой: «Пока я на месте, не придут. Но сам понимаешь, в жизни ничего постоянного нету». В этом он был прав. И в этом было главное отличие тюремного общения: да, но как бы нет. Сегодня одно, завтра другое. Сегодня ты мне брат родной, а завтра я тебе яйца отрежу, сучий ты хвост. Хрупкий мир рушится от любых самых мелких терок. «У нас все ровно?» — уточнил Хосе Куаутемок напоследок. «Ровно», — подтвердил Текила.

Хосе Куаутемок отправился к себе в камеру. Краем глаза заметил, что два дьявола-хранителя и вправду издалека его секут. Капо не болтал языком. Он осмотрелся — не увидит ли какого-то типа, желающего на него наброситься. Куда уж тут. В проходах толпились десятки зэков. Нужно все время быть начеку, а главное — беречь Марину. Даже ценой собственной жизни.