Спастись ещё возможно

— Не бойся, токмо веруй, — ответил отец Иларий словами Писания, и продолжал, неторопливо перебирая узелки на четках — То, что ученики Христовы исцеляли бесноватых, дает нам основание верить, что и по сей день Церковь имеет силу и власть избавлять страждущих от насилия бесовского. Для этого существуют особые молитвы и молебные чины… — Тут отец Иларий взглянул на все еще плачущую Светлану, да так ласково, что она осеклась и лишь рассеянно размазывала уже высыхающие слезы по щекам, а батюшка, неспешно перебирая четки, продолжал: — Что бы помочь сыну, вам нужно неустанно трудиться. За все ваше усердие Господь даст и ему рвение и желание помочь самому себе. Глядишь, и пойдет ваш сын в храм, прибегнет к силе святыни, Таинств Церковных.

“Господи, — думал Сергей, — каких только бед они не принесли с собой? Всего несколько человек, но сколько зла, сколько горя... Как можно все это вынести? Тяжел крест отца Илария… Хотя, сам я, — спохватился он, — несу в себе еще больше зла. Как же, должно быть, я отвратителен батюшке…” Сергей попытался отыскать в памяти подтверждения этому, но не сумел. Старец всегда был ровен, доброжелателен и спокоен. Он всегда светился любовью и готовностью помочь, хотя слова его, обличающие грех, бывали весьма суровы. “Значит есть сила, способная перемолоть всю эту чудовищную массу зла и обратить ее в прах, в ничто. Есть! И эту силу дает Всемогущий Бог…”

А ведь у обитателей скита, кроме этого чужого груза, была и своя сугубая борьба, были нападения и хитрые поползновения врага, были искушения. Как-то Андрей рассказал об одном совершенно невероятном...

* * *

Это случилось еще в первую зиму их здесь пребывания. Перед самым Рождеством пошел сильный снегопад, и так все завалило, что невозможным стало открыть дверь. Но, впрочем, и время было такое, что лучше и не выходить — Рождественский сочельник, особо строгий пост. Они усердно молились. Но вдруг зашумели снаружи машины, послышались множественные людские голоса. “Кого это принесло в такую непогоду?” — с удивлением подумал Андрей, но открывать не спешил — больно уж грозные выкрики доносились с улицы. “Эй, вы, попы, открывайте, — орали несколько, похоже, пьяных голосов, — убирайтесь отсюда, а не то сейчас будем вас убивать. Пять минут даем на сборы и убирайтесь”. Чудовищно громко гудели клаксоны, кто-то газовал, доводя мотор до неистового рева, а угрозы все усиливались: “Эй, начинаем ломать двери, если не выйдете, точно убьем. Убирайтесь, пока разрешаем…” Андрей сидел ни жив, ни мертв. Но, странное дело, отец Иларий по-прежнему молился на своей половине и не выходил. Андрей слышал его ровный молитвенный речитатив и удивлялся: “Что же медлит батюшка? А вдруг и вправду убьют?” Вот уже и двери в кельи затряслись, да и сами стены заходили ходуном… “Господи, помоги! — взмолился Андрей. — Господи, спаси и помилуй!” И вдруг все разом утихло — будто для наведения тишины и порядка только этих нескольких слов молитвы и не хватало. Ни звука! “Как же они так тихо смогли уехать, или же просто затаились?” — недоумевал Андрей. Минут через пятнадцать, успокоившись, он решил все-таки выглянуть на улицу. Долго боролся с дверью. Кое-как сладив, вышел и… оторопел: не единого кругом следа, белый ровный снег во все концы. “Ну и ну!” — только и сказал Андрей.

“Что ж ты, не читал жития святых, послушник? — позже посетовал ему отец Иларий. — Не сумел страхования бесовского различить? Вот так делатель! Вот так пустынножитель! Где ж твоя молитва была?” Впрочем, сказал он это как всегда ровным благожелательным тоном, чуть улыбаясь в седую бороду…

* * *

Сергей думал о том, какое большое значение имело для него общение с Андреем. Нет, беседы с отцом Иларием были важнее, много важнее и даже отдельные мысли старца Сергей с некоторых пор заносил в специальную тетрадь. Этих записей за три месяца его здесь пребывания накопилось уже немало.

Но и в Андрее за личиной этакого простака, скрывались, незаурядный ум и огромный запас знаний. Андрей был необыкновенным эрудитом и практически по любому поводу мог дать исчерпывающую справку, по крайней мере на уровне вузовских знаний…

* * *