Спектр

…Через час, когда утоливший первый голод детёныш решил приступить к похоронам родителя, Мартин убедился в наивной антропоморфности своих слов. Дио-дао не хоронили своих мертвецов. Мартин и Дождавшийся Друга — даже столь юная особь оказалась физически сильной — понесли тело на окраину городка. Кадрах молча следовал за ними, не предлагая помощь, но с интересом наблюдая за происходящим. У высокого решётчатого забора они остановились. Дождавшийся Друга нашёл в заборе узкую калитку, закрытую на крепкий засов, они внесли тело за забор, опустили на землю и вышли.

И почти сразу за забором началась возня и послышалось отвратительное вязкое чавканье.

— Что там? — борясь с рвотными позывами, спросил Мартин.

— Скот, — коротко ответил Дождавшийся Друга. Посмотрел на Мартина, кивнул: — Да, мы отдаём мёртвые тела на съедение животным. Мы умираем слишком часто, чтобы использовать полный кругооборот органики и зарывать тела в землю как удобрения.

— И этих животных вы потом едите? — уточнил Кадрах.

— Нет, отдаём на корм более крупному скоту, — ответил детёныш. — Какая разница, геддар? Ты ешь травы и орехи, выросшие на костях своих предков. Мы едим мясо, вскормленное телами своих прародителей.

Против ожиданий Мартина, геддар не стал спорить.

— Жизнь жестока, — сказал Кадрах.

— Безжалостнее лишь смерть, — подтвердил Дождавшийся Друга.

Они вернулись в дом Рождённого Осенью — отныне ставший домом Дождавшегося Друга.

И легли спать, потому что было далеко за полночь, а все устали.

Но вначале Дождавшийся Друга ещё немного поел.

Спалось Мартину плохо. Несколько лет назад он прочитал занятную статью какого-то психолога, изучавшего путешествующих через Врата. Помимо перечисления традиционных проблем, найденных у заядлых туристов, как-то: депрессии, дезориентации в пространстве и времени, суицидальных настроений, импотенции, повышенной агрессивности и неадекватного восприятия интонаций и жестов, психолог давал свои рекомендации. Самой главной из них был совет делать недельные, а желательно месячные перерывы между посещением того или иного мира. Очень неодобрительно автор отзывался о тех, кто путешествует от мира к миру без возвращения на Землю. Ну а психологическую нагрузку, вызванную тремя чужими мирами в неделю, автор считал непереносимой для человеческого разума.

Конечно, психолог в чём-то преувеличивал, как и должен поступать любой врач. Пациента лучше напугать, чем внушить ему ложный оптимизм. Мартин достаточно пошатался по Вселенной, чтобы считать себя подготовленным лучше, чем большинство путешественников.

И всё-таки сон его был тяжёл и наполнен кошмарами. Во сне Мартин вместе с Дождавшимся Друга готовил праздничный обед из Рождённого Осенью. Дио-дао требовалось посыпать специями, завернуть в фольгу и зажарить прямо на кровати. Кадрах стоял рядом и задавал вопросы — не слишком ли много пряностей Мартин кладёт в жаркое, будет ли мясо старого дио-дао достаточно мягким. Потом почему-то Кадраха заинтересовал вопрос о кошерности инопланетянина, а в манере поведения возникло что-то от юных хулиганов-провокаторов…

А потом появилась Ирочка Полушкина. Была она бледна, двигалась медленно, и когда приблизилась — Мартин понял, что девушка мертва. На его возглас — как же это произошло, Ирочка виновато ответила, что она пыталась увидеть Бога, а ни к чему хорошему такие попытки не приводят.

Впрочем, за праздничный стол она уселась вместе со всеми. И когда Мартин стал отказываться от еды — принялась с неженской силой трясти его за плечи, требуя немедленно приступить к страшной трапезе…

Мартин проснулся и увидел стоящего над ним Дождавшегося Друга. Кадрах уже встал и умывался. На столе был готов завтрак, пахло жареным мясом.

— Вставай, нам надо отправляться в путь, — сказал Дождавшийся Друга. — Поезд в Долину Бога уходит через час.

— Так ты проводишь нас? — сбрасывая остатки сна, спросил Мартин.

— Я же говорил — сами вы не доберётесь.

— Это говорил твой отец, — пробормотал Мартин. — Рождённый Осенью, а не Дождавшийся Друга.

Дио-дао улыбнулся:

— Первые дни после рождения трудновато отличить свою память от чужой… Да, это говорил родитель, но я же согласился с ним.

— И впрямь, — кивнул Мартин, вставая.

Они с Кадрахом спали на полу — от предложенной кровати оба, не сговариваясь, отказались.

— Кстати, ты можешь звать меня просто Ди-Ди, — сказал Дождавшийся Друга. — Мне это даже будет приятно.

— А геддар? — спросил Мартин.

— Пускай тоже так зовёт, — поколебавшись, согласился Дождавшийся Друга.

За ночь Дождавшийся Друга ощутимо подрос. Теперь он был ростом с ребёнка семи-восьми лет. Детство дио-дао длилось недолго, да и можно ли называть детством период физического роста? Суть человеческого взросления состоит вовсе не в увеличении размеров и появлении вторичных половых признаков. Детство — это постижение мира… но для дио-дао мир был понятен и знаком ещё до рождения…

Они поели. На столе было много слегка поджаренного мяса с густым острым соусом, что-то вроде мягкого сыра, похожие на фасоль тушёные овощи. И чай — много чая, до приторности сладкого и крепкого.

Мясо ел только дио-дао.