Спенсервиль

Кит увидел, что на плите пыхтел большой котел; стоявший на кухне обеденный стол был накрыт на троих, а в центре его, в корзинке, лежала буханка темного хлеба.

— Ты для себя привез что-нибудь мясное? — спросила Гейл.

— Нет. Высматривал по дороге, не удастся ли кого-нибудь задавить, но так ничего и не вышло.

— Фу, какое безобразие, — рассмеялась она.

— Нравится вам здесь? — спросил ее Кит. Она пожала плечами.

— Нормально. Тихо. Масса пустых домов по доступным для нас ценам. К тому же неподалеку до сих пор живут родственники Джеффри, так что последние два года он занимался тем, что восстанавливал свою родословную и записывал их воспоминания. Я сама из Форта-Риковери, так что мне все равно было, куда ехать: сюда или в другое место. А как ты? Тебе здесь нравится?

— Пока да.

— Тоска по прошлому не охватывает? Или грусть? Не скучно тебе тут? Или счастлив, что вернулся?

— Всего понемногу. Сам еще не разобрался.

Гейл снова наполнила их стаканы и налила третий, для Джеффри.

— Пойдем на улицу. Покажу тебе наш огород.

Они вышли через заднюю дверь, и Гейл начала звать мужа.

Кит увидел, как в огороде, ярдах в пятидесяти от них, словно из-под земли вырос Джеффри и помахал им рукой. Потом приблизился к ним; на нем были мешковатые шорты и футболка, в руках он держал плетеную корзину, доверху наполненную какими-то травами и зеленью, показавшимися Киту больше пригодными на выброс, нежели в пищу.

Джеффри обтер руку о шорты и протянул ее Киту.

— Рад тебя видеть, — улыбнулся он.

— Как ты вчера добрался, без приключений? — спросил Кит.

— Конечно. — Джеффри взял у Гейл стаканчик с вином. — Я к старости становлюсь слабоват. Теперь мы балуемся травкой только по особым случаям.

— Ставим старую музыку, — добавила Гейл, — вырубаем свет, раздеваемся догола, накуриваемся и трахаемся.

Вместо ответа Кит огляделся вокруг.

— Хороший огород.

— Да, — кивнул Джеффри, — мы тут пользуемся четырьмя акрами вокруг дома. Ну и кукурузой: сколько сможем утащить с поля, все наше. Слава Богу, что здесь вокруг посеяна сладкая; а то, кто знает, пришлось бы питаться и кормовой.

Кит обвел огород взглядом. По размерам он был заметно больше, чем обычно держали фермеры в здешних краях, и Кит сделал для себя вывод, что Портеры, по-видимому, действительно кормились в основном с этого огорода. Он вспомнил о своей вполне приличной государственной пенсии, о тех четырехстах акрах земли, которыми владела их семья, и чувство жалости к себе, сожаления о своей горькой участи куда-то вдруг пропало.

— Пойдем, посмотришь, что у нас тут растет, — предложил Джеффри.

Они прошлись вдоль и между грядок. На одной из них росли исключительно корнеплоды, на другой — помидоры, кабачки и тыквы, на третьей — всевозможные бобы и фасоль: Кит даже и не подозревал, что существует столько сортов. Самыми интересными были грядки с травами: подобное на огородах округа Спенсер можно было увидеть крайне редко. Здесь росло около сорока различных кулинарных приправ; была грядка, которую Джеффри назвал «нашим небольшим садом исторических и лечебных трав»; несколько грядок были засажены травами, находящими различное применение в домашнем хозяйстве, — такими, которые можно было использовать как красители, для изготовления душистой воды или мыла, и тому подобными. А дальше от того места, где заканчивались грядки, и вплоть до самого кукурузного поля раскинулись бурные заросли диких цветов, у которых не было никакого предназначения, кроме как радовать глаз и давать отдохновение душе.

— Очень красиво, — произнес Кит.

— Я сам делаю духи, лосьон для рук, душистые смеси, чай, ароматизаторы для ванны и все такое, — сказала Гейл.

— А как насчет чего-нибудь покурить?

— Это было бы здорово, — рассмеялся Джеффри. — Но нам нельзя здесь этим рисковать.

— Думаю, что можно было бы, — возразила Гейл, — но Джеффри всего боится.

— Шериф округа поумнее, чем шеф полиции Спенсервиля, — выступил на собственную защиту Джеффри, — и он за нами постоянно следит. Он и так считает нас наркоманами.

— Знаешь, как выращивают шампиньоны? — спросила Гейл. — В темноте и на навозе. Вот и с легавыми надо так же: держать их в неведении и кормить всяким дерьмом.

Все трое расхохотались.

— У меня есть источник. Один человек в Антиохии. Я к нему разочек в месяц наведываюсь, — проговорил Джеффри и, подмигнув Киту, добавил: — Как раз недавно был у него.

На улице уже почти стемнело, и они пошли в дом. Гейл сложила зелень и травы в дуршлаг и принялась мыть, а Джеффри тем временем помешивал содержимое стоявшего на плите горшка, которое по внешнему виду напоминало рагу, только без мяса. Гейл плеснула в горшок немного «кьянти», потом положила травы.

— Пусть немного покипит, — сказала она.

У Кита было странное ощущение, словно он присутствовал при чем-то очень хорошо ему знакомом, уже когда-то виденном; но потом он вспомнил, как в самый первый раз ужинал у Джеффри и Гейл в их маленькой квартирке рядом с университетским городком. Да, с того времени в их доме мало что изменилось.

Гейл разлила остатки «кьянти» по стаканам и сказала, обращаясь к Киту: