Спецназовец. Шальная пуля

– Извините, что вот так, без стука, – правильно истолковав его холодность, сказал Крайнов и встал. – Просто дело, знаете ли, деликатное. Я бы даже сказал, секретное.

– А когда у вас другие были? – проворчал Федор Ильич.

– И то правда! – рассмеялся старший лейтенант. – Что поделаешь – служба!

– Что там у вас, говорите, – все так же неприветливо предложил Паршутин. – Время позднее, я спать хочу.

– Буквально пара слов! – прижав ладонь к сердцу, горячо заверил гость. – Понимаете, когда мы встречались прошлый раз, я… как бы это сказать… ну, превысил свои полномочия, что ли. Во всяком случае, начальство так считает. Оно почему-то уверено, что я мог бы получить от вас ту запись, не демонстрируя служебное удостоверение.

– Держи карман шире, – пренебрежительно хмыкнул Паршутин. – Да я бы вас на порог не пустил!

– Вот и я им то же самое говорю, – подхватил Крайнов. – Он же, говорю, из органов, понимает, что такое секретность!

– Понимаю, – согласился Федор Ильич. – Про секретность я все как есть понимаю. Я другого не пойму: чего тебе от меня надо, старлей? Подписку о неразглашении? Доставай, подмахну без проблем!

– Да я и так не сомневаюсь в вашей полной благонадежности! – снова прижал ладонь к сердцу Крайнов. – Но вы же сами знаете, что это за зверь – начальство! Ты, говорят, наследил, ты и прибирай.

– Погоди, – насторожился Паршутин, – что значит – прибирай?

– А ты сам-то как думаешь? – вопросом на вопрос ответил Крайнов, вынимая из-под полы семнадцатизарядный «глок» с длинным заводским глушителем. – Как любит повторять мой шеф, не в собесе служим. Так что…

– Ах ты, сопляк! – перебил его Паршутин и с неожиданной резвостью метнулся к дверям, одновременно пытаясь выхватить из кобуры свой травматический пугач.

«Глок» издал короткий глухой звук, похожий на удар пальцем по донышку жестяного ведра, и Паршутин шумно обрушился на пол, опрокинув подставку для цветов.

– Ничего личного, – закончил начатую фразу старший лейтенант Крайнов и, направив пистолет на корчащегося в луже крови сторожа, выстрелил еще дважды.

Глава 10

– Открыто! – крикнул Юрий, услышав негромкий стук в дверь.

Дверь отворилась, и вошедший в комнату охранник Аман застыл на пороге, изумленно уставившись на Юрия. Аман стоял вверх ногами, из-за чего его ошарашенная физиономия выглядела особенно потешно. Напоследок еще разочек согнув и разогнув в локтях руки, Юрий сильно оттолкнулся ими от пола и, совершив кульбит, мягко приземлился на ноги. Пол и потолок живо поменялись местами, и стоящий на пороге охранник занял нормальное, не противоречащее основополагающим законам физики положение. Словно в ознаменование этого радостного события, выражение его лица тоже стало нормальным, а поза – не такой напряженной.

– Извини за беспокойство, уважаемый, – с легким полупоклоном произнес он, – здесь тебя хотят видеть.

– Кто? – в свою очередь удивился Юрий.

Аман через плечо покосился в коридор, откуда доносились приглушенные расстоянием голоса, и негромко сообщил:

– Мент. Подполковник.

– Что-то случилось? – забеспокоился Якушев.

– У нас – ничего. В доме напротив сторожа застрелили, того самого, который вчера ссорился с нами из-за собаки. Теперь милиция допрашивает всех, кто есть в доме. Э, ишаки! Говорят: ссора была – значит, был мотив. Признавайтесь, зачем человека убили!

– Ну, а ты как думал, – сказал Якушев. – Кто же станет копать вглубь, когда прямо на поверхности лежит такой лакомый кусок! Где он, твой подполковник?

– Внизу, в холле, – сообщил Аман. – Допрашивает Джохара. Говорит, ты затеял драку, тебя дубинкой ударили, значит, ты – главный подозреваемый. Ишак, мамой клянусь! А еще земляк называется.

– Не знаю, как у вас, – сказал Юрий, натягивая футболку, – а здесь, в Москве, у ментов земляков не бывает. Они сами себе земляки, особая нация, а может быть, даже особый биологический вид – ментозаурус вульгарис.

– Ты на каком языке сейчас сказал, уважаемый? – вежливо осведомился Аман.

– Расслабься, – посоветовал Юрий, – а то, чего доброго, захвораешь. Иди, скажи ему, что я сейчас приду.