Спецназовец. Шальная пуля

Охранник вышел, без стука прикрыв дверь. Якушев огляделся, озабоченно почесывая затылок. Его непредсказуемая, как норовистая лошадь, судьба выкинула очередной фортель, и кончиться все это могло как угодно – могло плохо, а могло и очень плохо. Теперь все зависело только от тех, кто будет вести дело об убийстве сторожа. На взгляд Юрия, привыкшего не ждать от московской милиции ничего хорошего, следователям предстояло сделать выбор между двумя подозреваемыми: Джохаром, которого покойный сторож успел приласкать дубинкой, и самим Юрием, которому тоже досталось бы на орехи, не окажись он таким проворным. А поскольку, если верить Аману, ведущий это дело подполковник приходится Джохару и всем прочим земляком, нетрудно догадаться, кого именно он выберет. Пистолет и винтовку найдут при обыске, а дальше все пойдет, как по маслу: мотив есть, оружие есть, дело можно закрывать и передавать в суд. А что калибр не совпадает, так это пара пустяков: подтасовать улики для российских ментов – плевое дело. Вон, когда в том же Дагестане эфэсбэшники по ошибке шлепнули ни в чем не повинного паренька и пытались задним числом пришить ему терроризм, не придумали ничего умнее, чем подложить в карман убитому гранату. Так при осмотре тела, если верить протоколу, на трупе обнаружили «Ф-1», а в суде фигурировала уже «РГД»… И ничего, пролезло!

Пока Юрий предавался горестным размышлениям о том, что был не в силах изменить, у дожидавшегося его в холле первого этажа милиционера, по всей видимости, лопнуло терпение. Дверь распахнулась без стука, и в комнате показался подполковник. На какое-то время он задержался в дверях, чтобы, обернувшись, отдать какие-то распоряжения своим подчиненным, так что Юрий видел только его плечо с двумя крупными звездами на погоне да вороной с легкой проседью затылок. Потом он повернулся лицом, и у Юрия немного отлегло от сердца – впрочем, вот именно и только немного, совсем чуть-чуть.

– А, шайтан! – увидев Якушева, чуть ли не с испугом воскликнул подполковник. – Откуда ты здесь взялся, э?!

«Чтоб тебя», – с досадой подумал Юрий. Прозвучавший только что из уст стража порядка возглас лишал смысла любые попытки сделать вид, что они незнакомы.

– Привет, Джаба, – сказал он дружеским тоном. – Сколько лет, сколько зим! Какими судьбами?

Он тут же пожалел о сказанном, увидев за спиной у подполковника глаза Амана, снова, как пару минут назад, вытаращенные от изумления. «Жалко парня, – подумал Якушев об охраннике. – Этак у него в башке все предохранители расплавятся. Процессор-то слабенький, от силы триста восемьдесят шестой, а новой информации – мама, не горюй! Как бы в самом деле не свихнулся…»

Подполковник Джафаров, наконец, переступил порог и плотно прикрыл дверь перед носом у Амана. Лицо у стража порядка было кислое, он явно не испытывал от нежданной встречи никакой радости и даже не пытался это скрывать.

– Здравствуй, дорогой, – сказал он тоном, каким собеседнику обычно желают провалиться к чертям собачьим в пекло. – Опять ты! Как так получается, слушай: где ты, там неприятности?

– А может, наоборот: где неприятности, там и я? – предложил альтернативный вариант Якушев.

– Ай, смотрите – Супермен! – неискренне восхитился Джафаров. – Разве это что-то меняет? Вопрос остается прежним: почему, э?

– Хочешь честно? – сказал Юрий. – Не знаю. Вот хоть убей – не знаю, и все. Самому надоело, а поделать ничего не могу.

– Да-да, понимаю, – соглашаясь, грустно покивал головой подполковник. – Со мной вместе служил один такой же, как ты – настоящий воин. Тоже, помню, все время удивлялся: почему так – я от войны, а она за мной?

– И как, убежал?

– Убежал. Чистил дома пистолет и застрелился. Сторожа, конечно, ты не убивал.

– Говорят, его застрелили?

– Говорят, – кивнул Джафаров. – У нас все что-нибудь говорят, и девять десятых того, что говорится, – лишнее. Да, его застрелили. Три выстрела, калибр девять миллиметров, гильз нет, пули пистолетные… Пистолет есть?

– «Стечкин», – сказал Юрий. – В верхнем ящике комода. И винтовка пять шестьдесят пять НАТО – в шкафу. Документы на оба ствола в порядке, – добавил он, видя, что Джафаров открыл рот. – Отстрелять тебе три патрона из «Стечкина»? Подменишь пули, и дело раскрыто…

– Плохо шутишь, дорогой, – вздохнул Джафаров. – Совсем не смешно. Другой на моем месте так бы и поступил, ты знаешь.

– Знаю, – согласился Юрий. – Только у меня алиби. Тут полный дом твоих земляков, Джабраил, и все могут подтвердить, что вечером я за ворота не выходил.

– Э, алиби, шмалиби! – отмахнулся подполковник. – Ты что, с ними чай пил, в нарды играл? Я уже спрашивал, все говорят: да, как зашел ближе к вечеру к себе, так мы его больше и не видели. Но я-то тебя знаю, ты через стены ходить умеешь!

«Черт бы тебя подрал», – подумал Юрий.

– Но я тебе верю, – продолжал Джафаров. – Зачем тебе какой-то бывший майор милиции, инвалид, сторож в чужом доме? Ты – охотник на крупную дичь!

Юрий с чувством ударил себя по лбу раскрытой ладонью: это уже становилось просто невыносимо.

– Что такое? – удивился Джафаров.