Спецназовец. Взгляд снайпера

– Я тебе уже сто раз повторял: верят в Бога, а нам с тобой полагается плясать от фактов. Хотя, признаться, мне это кажется маловероятным. Будь это так, мы бы его давно вычислили. Он же лопух… то есть был лопух, да весь вышел. Но проверить надо, – добавил он гораздо громче и увереннее – так, словно хотел, чтобы его услышали в коридоре. – Пойдем-ка покурим на свежем воздухе.

Перекур на свежем воздухе обернулся непродолжительным визитом в ближний продовольственный магазин, после чего напарники расположились на скамейке в сквере. Молоканов ловко откупорил пивную бутылку при помощи одноразовой китайской зажигалки и с явным наслаждением сделал могучий глоток.

– Не люблю пиво, – перехваченным голосом сообщил он. – Но бывают моменты, когда без него хоть в петлю полезай.

– Эликсир, – поддакнул Арсеньев. Он ударом о край скамейки сбил жестяную пробку и отсалютовал майору бутылкой, из горлышка которой буйно выпирала пузырящаяся пена. – Ну, за здоровье! Жалко, что Щеглу оно уже не понадобится.

– Шутки шутками, – вытаскивая сигарету из лежащей между ними пачки, сказал Молоканов, – а дело это какое-то гнилое.

– Ясно даже и ежу, – с видом знатока поддакнул капитан. – Я знаю, о чем ты думаешь.

– Еще бы! Это ведь ты ко мне прямо с ножом к горлу приставал: давай позвоним Гунявому!

– Но я ведь не звонил, – посасывая пиво, вскользь заметил Арсеньев.

– То-то, что не звонил. Ты все время был у меня на глазах, с выключенным телефоном.

– А ты у меня, – кивнул капитан.

– А я у тебя. Видишь, какая история! Обеспечивали себе алиби на время смерти важняка, а пригодилось совсем для другого дела. Теперь, по крайней мере, можно считать установленным, что Зулус – не ты и не я.

– Ну, где-то так, – задумчиво вертя ладонью в воздухе, неуверенно протянул Арсеньев, – серединка на половинку… Ты к чему, собственно, клонишь? Допустим, я соглашусь, что это не ты. Что не я, я знаю и так, без доказательств, алиби и прочей бороды. И что? Кто тогда?

Молоканов глотнул пива и молча указал глазами на видневшееся сквозь кроны деревьев здание управления.

– Он? – изумился Арсеньев. – Мамонт?!

– Скорее всего, он и этот его спецназовец, Якушев, – сказал Молоканов. – Мамонт – мозговой центр и источник информации, спецназовец – исполнитель. Видишь, как оно получается, Дима: мы это придумали, чтобы дорогого товарища полковника с должности спихнуть и как-нибудь висяк этот проклятущий закрыть, а выходит, что угадали! Ткнули пальцем в небо и угодили ангелу в задний проход. Это, конечно, пока только предположение, но, согласись, звучит оно куда более правдоподобно, чем вся эта муть насчет Щегла.

– Погоди, – мучительно морща лоб, сказал Арсеньев. – Погоди-погоди! Что-то тут не срастается… А, вот! Срослось бы в лучшем виде, если бы важняка действительно завалил Зулус, а не мы. Тогда все было бы как по нотам: Зулус валит Терентьева, потом валит Щегла и подкидывает ему диктофон следователя. Но никакого Зулуса там, в лесу, не было! Мы там были, а никакой не Зулус! Если Зулус – Басалыгин, откуда он мог узнать, что Терентьев валяется в лесу без головы?

– Вот и я думаю: откуда? – сказал Молоканов. – Мы-то ему об этом точно не сообщали.

– Может, это Щегол сам на нас Мамонту настучал? – предположил Арсеньев. – Не понравилось мне, как он там, в лесу, себя вел. Перетрусил сопляк, нажрался, чтобы полегчало, видит, что облегчения нет, взял и позвонил, покаялся. Спьяну-то чего только в голову ни придет! Он, значит, позвонил Мамонту, а Мамонт – этому своему спецу…

– Щегол? Покаялся? М-да… Вот уж действительно, чего только спьяну в голову не придет… Да еще когда мозги отбиты.

– Ну, тогда выкинь свою версию на помойку, – сердито предложил Арсеньев.

– Жалко, – залпом допив пиво, признался майор. – Уж больно хорошая версия. А главное, как выразился господин полковник, удобная.

– Это уж что да, то да… Это ж сенсация! Под маской полковника уголовного розыска скрывался маньяк-убийца… Что и говорить, не версия – мечта! Только очень уж шаткая, ткни, и повалится. Все упирается в этот вопрос: зачем ему было убирать Щегла?

– А может, он о чем-то догадался или что-то случайно узнал? – предположил Молоканов.

– Это Васька-то?

– Ну да, действительно… Постой! А что, если Мамонт нам лапши на уши навешал? Это ведь он нам сказал, что сначала обнаружили труп Щегла и только потом – Терентьева. А если наоборот? Ехал кто-нибудь мимо, увидел огонь, позвонил куда надо, а то и сам кинулся тушить… И наткнулся на безголового жмурика. А? Позвонил в ментовку, менты установили личность по документам, сообщили Мамонту, вот он и воспользовался моментом – послал Спеца грохнуть нашего Ваську, чтобы перевести на него стрелки…

– Бездоказательно, – сказал Арсеньев.

– Ну почему? Выяснить это несложно, более того – необходимо.

– Я вижу, тебе очень хочется, чтобы Зулусом оказался именно Мамонт, – заметил капитан, рассеянно наблюдая за приземляющейся на газон стайкой воробьев.