Спецоперация «Дочь». Светлана Сталина

Меню на 28 февраля 1953 года – весьма значимый документ, свидетельствующий о желании Сталина в этот вечер побыть дома одному. Конечно, в связи с какими-то экстраординарными обстоятельствами он мог покинуть дачу. Мог вдруг резко изменить своё решение и по другим причинам. Но явный повод для того, чтобы он покинул дом, не просматривается.

Было только два человека, которым 28 февраля Сталина нужно было увидеть обязательно. Это Хрущёв и Игнатьев. И не просто обязательно, а позарез. Они приехали, скорее всего, после работы, ближе к ужину. Повод был весьма основательный – в понедельник должна была быть решена судьба министра госбезопасности Игнатьева, и в конечном счёте Хрущёва, который от Политбюро курировал силовые ведомства. Для наведения в них порядка Сталин решил МГБ и МВД объединить и назначить главой единого Министерства Л.П. Берию. Одной из причин такой реорганизации было инспирированное Хрущёвым и Игнатьевым «дело врачей», которое зашло в тупик и ставило Сталина в неловкое положение. Решение об объединении МГБ и МВД должно было быть оформлено в понедельник, 2 марта 1953 года, на заседании Политбюро ЦК ВКП(б). Вероятно, во время приезда Хрущёва и Игнатьева на Ближнюю дачу 28 февраля вечером изменить решение Сталина о реорганизации силовых министерств не удалось, и «гостям» пришлось идти на крайнюю меру.

Кстати сказать, что журнал, в котором фиксировались все лица, посетившие в тот день Ближнюю дачу, до сих пор «не найден», хотя, по свидетельству историка А.Н. Колесника, такой документ существует.

Могла ли замена руководства Министерства госбезопасности так беспокоить Хрущёва и Игнатьева? Да. Все спецслужбы были буквально нашпигованы бывшими подчинёнными Хрущёва – одних заместителей министра госбезопасности Игнатьева, не считая начальников меньших рангов, было десять человек. Очень важную должность занимал подчинённый Хрущёва на Украине И.Т. Савченко, который из замминистра госбезопасности стал начальником Главного управления специальной службы при ЦК ВКП(б) – КПСС. Это управление, созданное по личному указанию Сталина, помимо выполнения специальных заданий, имеющих государственную важность, занималось всей шифрованной перепиской, телефонной (включая высокочастотную – «ВЧ»), фельдъегерской и специальной связью ЦК и лично Сталина. Хрущёв при своём начальнике этого управления контролировал не только закрытую переписку, но и все разговоры Сталина.

Обязанности начальника охраны Сталина вместо арестованного в декабре 1952 года Н.С. Власика исполнял подчинённый Хрущёва по Украине (в 1943–1946 годах он был наркомом внутренних дел республики), замминистра МГБ СССР Рясной. При таком начальнике охраны трагический конец вождя был гарантирован.

После организации убийства Сталина Хрущёвым и назначения руководителем объединённых МГБ и МВД Берии с 11 по 17 марта 1953 года были уволены все ставленники Хрущёва – заместители министра госбезопасности. Это не могло не насторожить Хрущёва, который понял, что ему грозит смертельная опасность.

Что касается медицинских документов, о которых было столько споров об их уничтожении (как и об архиве Сталина), то в 2016 году с помощью его внука – Е.Я. Джугашвили мне удалось впервые опубликовать истории болезней вождя полностью[53]. Даже их поверхностное изучение приводит к выводу об отравлениях Сталина, которых было не менее четырёх. В 1946, 1947 и 1950 годах с ними удалось справиться, а в 1953 году – нет.

Последнее отравление было осуществлено при посещении Хрущёвым и Игнатьевым Ближней дачи 28 февраля 1953 года.

Яд был подсыпан в бутылку с минеральной водой, которая при передаче медикаментов для музея Сталина исчезла. Об этом свидетельствуют доверенность от 8 ноября 1953 года на получение от САНУПРА Кремля медикаментов и трёх бутылок из-под минеральной воды и акт на передачу медицинских предметов от 9 ноября 1953 года, в котором указано, что передали лишь две бутылки (из-под нарзана и боржоми)[54].

Доверили получить три бутылки, а получили только две. Одну, которая при анализе могла показать остатки яда, изъяли. Если бы её случайно разбили, то обязательно составили бы отдельный акт. Пособники отравления эту важнейшую улику уничтожили. Сам факт этого события безвестные, но честные люди для истории сохранили, поставили «маячок», оставив доверенность и акт в истории болезни для того, чтобы мы узнали, как произошло отравление.

Большое количество документов фальсифицировано или изъято. Например, в историях болезней есть только четыре электрокардиограммы, причём три из них чужие и сделаны уже на смертном одре. А про несколько инсультов, которые якобы перенёс Сталин, не сказано ни разу. Потому что их не было.