Спецоперация «Дочь». Светлана Сталина

Во время работы в ИМЛИ с помощью Синявского и его окружения началось переосмысление Светланой жизни страны и роли в ней своего отца: «Я нашла новых друзей, принадлежащих к моему поколению, но их критический ум начал работать куда раньше моего. Это были литературные критики, поэты, математики. Знакомство с Андреем Синявским, знатоком русского искусства, было для меня очень значительным. Андрей никого не агитировал и не переубеждал, но весь его облик влиял на знавших его, заставлял думать, искать правду»[78].

Обработка Светланы шла успешно: «Мои новые друзья любили меня, при мне не стеснялись “думать вслух” обо всём. “Ты – из нашего профсоюза!” – говорили мне. Это было лучшей похвалой, и я знала, что здесь я не “дочь диктатора”, а человек»[79].

Новые друзья бесстрашно думали вслух при «дочери диктатора», ловко заарканив несчастную жертву в свой антисоветский «профсоюз». А кого им было бояться, если бесстрашие и «профсоюз» были санкционированы КГБ? Именно об этом времени, как убедится читатель, Светлана через тридцать лет напишет из Тбилиси: «Постепенно я всё больше оказывалась среди людей, настроенных оппозиционно, среди всевозможных течений мыслей, которые я привыкла считать чуждыми. Однако – волею судеб, я столкнулась с таковыми вплотную, и так сказать – сама погрузилась в них»[80]. Только это погружение было «не волею судеб», а частью стратегической операции, о которой говорилось выше.

Одновременно с идеологической обработкой вступил в действие её следующий этап. Он начался со «случайного» знакомства Светланы в Центральной клинической больнице в 1963 году с «простым индийским коммунистом Бранджашем Сингхом». Не верится, что, даже имея в Индии высокопоставленного родственника, простой индийский коммунист, который приехал в СССР для работы переводчиком в издательство «Прогресс», смог попасть в совсем непростую «кремлёвку».

Светлане было не до таких размышлений, однако на «случайности» она внимание обратила, потому что они (случайности) посыпались как из рога изобилия. «Цепь счастливых случайностей, благодаря которым мы встретились, продолжала помогать нам. Врачи рекомендовали после операции отдых на юге – и ему и мне. Это были одни и те же врачи, та же больница, та же система здравоохранения, где каждому больному отведено соответствующее его общественному положению место. Ему и мне полагалось, в соответствии с этим порядком, ехать в Сочи, в один и тот же дом отдыха, на весь ноябрь»[81].

Знала бы она, что этот «случайный» индус был подполковником пакистанской разведки! (Об этом мне рассказал уже упоминавшийся в книге А.Н. Колесник, который не только держал дело «Дочь» в руках, но и досконально знает его.)

«Именно в это время началась совместная операция ЦРУ и КГБ “Диссиденты”, в которой высшее руководство СССР с помощью невинных пустобрёхов практически два десятилетия приучали граждан к мысли о возможной альтернативности строю, в чём в немалой степени им помогали не только радиоголоса Запада, которые глушились весьма избирательно, но и контрголоса советских “пропагандистов”. Об этой совместности операции с засвеченными ЦРУ перед КГБ писателями Синявским и Даниелем предупреждал “птенца гнезда Андропова” – Евгения Евтушенко, по словам поэта, сказанным в одном из телеинтервью, сенатор Роберт Кеннеди, наивно не понимающий и не знавший, что касается суперсекрета глобальной важности. В том числе, вполне вероятно, и этим убитый позднее американский политик подписал сам себе смертный приговор»[82]. Это сообщение, безусловно, дошло до Юрия Андропова – самого главного «перестройщика» социализма, взрастившего перестройщиков-говорунов от Фёдора Бурлацкого – автора подрывного термина «лица кавказской национальности», как сам он однажды хвастался во времена сплошного трёпа, до Михаила Горбачёва, который в представлении не нуждается. Не стоит удивляться, ведь ещё в 1975 году ЦРУ официально доложило, что оно контролирует высшее советское руководство, над чем смеялись тогда главные советские газеты».

Работа нового знакомого Светланы в пакистанской разведке стала высвечивать уши партнёра по операции – ЦРУ. Признания поэту Евтушенко министра юстиции США Роберта Кеннеди, Генерального прокурора и министра юстиции США обретали плоть.

Вот вам и «простой индийский коммунист» Браджеш Сингх. Пока Светлана пыталась узаконить свои отношения с ним, обстановка в ИМЛИ вокруг Синявского накалялась. В 1955–1963 годах Синявский написал и опубликовал на Западе несколько книг, содержание которых, мягко говоря, шло вразрез с идеологией страны, в которой он находился. Под псевдонимом Абрам Терц, об амплуа которого автор говорит: «Диссидент наглый, неисправимый, возбуждающий негодование и отвращение», в Вашингтоне и Париже вышли книги А. Синявского «В цирке», «Графоманы», «Пхенц», «Суд идёт», и «Любимов». Тогда же были изданы «Говорит Москва» и «Искупление» Ю. Даниеля (Николая Аржака).