Спецоперация Крым 2014

Послевоенные годы – это еще одна яркая страница долгой жизни Севастополя. Послевоенный Севастополь – это город военных моряков и корабелов, рыбаков и ученых, город ослепительно белых домов из инкерманского камня под голубым небом. Севастополь – это город двух цветов: белого и голубого. Флотская форма и облака, паруса яхт и поражающие изяществом линий лайнеры – это белый. Матросские воротники и бьющая о берег волна – голубой. Тогда казалось, что все самое худшее уже позади, а впереди лишь радость и счастье и никто не мог предположить, что до беды осталось совсем немного, что истоки ее уже затаились в строящемся ударными темпами секретном объекте «Заря» – даче последнего генсека в Фаросе…

А затем предательство и измена политиков раскололи великую державу. И если иные города и веси восприняли случившееся как нечто неизбежное, чему нельзя ни противиться, ни сопротивляться, то над Севастополем сразу же взметнулись ввысь флаги сопротивления и борьбы: красные революционные и бело-синие Андреевские, созывающие под свою сень всех тех, кому была дорога наша держава. А ночами на обагренных кровью севастопольских камнях стали появляться надписи, призывающие не склонять голов: «Севастополь-Москва! Крым-Россия! Наше дело правое! Мы победим!». В те смутные дни остался верен Отечеству и присяге и доблестный Черноморский флот.

Вот уже почти четверть века севастопольцы держат отчаянную круговую оборону от ползучего украинского национализма. Они по-прежнему верны заветам пращуров. Они по-прежнему верят в Россию и готовы по первому ее зову сбросить ненавистное бандеровское ярмо.

Как знать, может быть, Провидение вновь остановило свой выбор на Священном городе, чтобы именно с него начать собирание российских земель, чтобы именно с него началось возрождение нашего Отечества, возрождение нашего самосознания и нашего духа? Поэтому Севастополь представляется мне не просто городом, а особым божественным талисманом, вернув который, Россия окончательно встанет с колен, обретет былое величие и славу. Ибо вернув Севастополь, мы обязательно станем другими.

В нашей семье из поколения в поколение передаются две реликвии: медаль «За защиту Севастополя в 1854—1855 годах» и медаль «За оборону Севастополя в 1941—1942 годах». Первой был награжден мой прапрадед – матрос ластового экипажа Матвей Зайцев, а второй мой дед – боцман Степан Зайцев. И я верю, что пройдет совсем немного времени, и в России появится третья медаль – «За освобождение Севастополя».

Каждое поколение, уходя, оставляет детям самое сокровенное и дорогое, а потому и мы должны и обязаны вернуть нашим потомкам то, что в свое время было завещано нам – великую святыню России – Наш Севастополь и Наш Крым.

С уважением и верой – капитан I ранга Владимир Шигин.

15 февраля 2014 года.

Севастополь».

* * *

Прочитав письмо Шигина, Иванов сделал на нем пометку «Важно!». В тот же день письмо попало в красную папку Путина с надписью «Крым». Президент прочел его уже поздно ночью – в своей резиденции в Ново-Огарево.

Письмо севастопольца Шигина было всего лишь одним из огромного количества голосов Крыма, взывающих о помощи и даже требующих «восстановить историческую справедливость».

И чем больше было таких писем, тем настойчивей вызревала в голове Путина мысль, которая поначалу настораживала его и даже пугала. Мысль эта казалась ему благородной и в то же время авантюрной. И в этом ее драматическом противоречии, в этой, казалось бы, несовместимости ее полюсов, все же таился вызов, от которого уже нельзя было отвернуться.

Крым просил вернуть его в Россию. Референдум, в результатах которого у Путина уже не было никаких сомнений, был единственным легитимным способом решения этой проблемы.

Но и в Киеве, и в самом Крыму было немало политических и военных сил, которые могли сорвать волеизъявление полуострова. К тому же не было и никаких гарантий, что противники референдума не сделают его поводом для вооруженного побоища. Поворот событий, который мог привести к крымской гражданской войне, тоже нельзя было исключать.

И если раньше как-то еще можно было терпеть, что незаконно переданные в дар Украине Крым и Севастополь до поры до времени находились в составе другого государства, то в настоящее время такое положение дел совершенно нетерпимо.

Глава 21 Академик

Чем больше юго-восток Украины и крымчане заваливали Кремль письмами-мольбами о помощи, чем мрачнее были сообщения нашего посла и нашей разведки с Украины, тем чаще Путин думал о том, что надо как-то реагировать на эту ситуацию.

Его заявлений о том, что Россия не оставит в беде и своих граждан, и тех, которых в зарубежной прессе называли «пророссийски настроенными», уже было мало. Нужны были действия.

Путин взвешивал плюсы и минусы возможного своего шага, пытаясь предвидеть все возможные варианты реакции мира, противников и союзников того решения, которое все упорнее вызревало в нем. И решение это зависело только от него, от его последнего слова, а, значит, и вся ответственность ложилась только на него – независимо от того, каким будет исход задуманного.