Выйдя на улицу, император нанял фиакр, нагнулся под фонарем, прочитал какой-то адрес, по которому велел извозчику везти его на улицу Рампар, номер такой-то. Прибыв на место, сошел с фиакра и прошел через ворота во двор дома. Он отсутствовал примерно минут двадцать, в течение которых полицейские с удивлением наблюдали, как он безуспешно возился с воротами. Император не знал, что нужно было потянуть за веревку, чтобы дверь открылась, и оказался в ловушке. К счастью, агент, занимавшийся наблюдением, сообразил, в чем дело. Толкнув ворота, он быстро прошел в глубь двора мимо императора, как бы не обращая на него внимания, и таким образом дал возможность императору выйти. Извозчик ошибся номером, и дом, указанный императором, оказался в двух шагах. На этот раз он вошел туда беспрепятственно. Пока Адлерберг и я тряслись от страха, император, наверное, преспокойно пил чай в обществе двух дам».[450]
Шувалов имел все основания опасаться за безопасность государя. Во Франции нашли прибежище многие польские эмигранты, часть французского общества также была враждебно настроена по отношению к Александру II. При его появлении на улицах Парижа нередко раздавались демонстративные выкрики «Да здравствует Польша!».
Двадцать пятого мая близ Лоншана состоялся смотр войск, по завершении которого императоры Франции и России в сопровождении свиты направились в Париж через Булонский лес. Кареты были открытыми. Во время движения со стороны дороги, ближайшей к Наполеону III, раздались выстрелы. Пуля попала в лошадь шталмейстера Рамбо, ехавшего рядом. Стрелок был немедленно схвачен и побит толпой зевак. Французский император, по преданию, сказал Александру II:
«Если стрелял итальянец, то пуля предназначалась мне, если поляк – вам».
«
Божий Промысел охранил Государя Императора. Сегодня около 5 часов пополудни, на возвратном пути через Булонский парк после военного смотра, выстрел из пистолета был направлен на экипаж, в котором находились оба императора и великие князья, наследник цесаревич и Владимир Александрович. Выстрел, сделанный со стороны Императора Наполеона, никого не коснулся, но ранил лошадь шталмейстера, сопровождавшего экипаж. Преступник был немедленно схвачен и почти растерзан народною толпою. Он молодой человек <…> по-видимому, француз. Подлежащие власти, в руки которых он передан, производят следствие. Подробности будут сообщены, как скоро исследование их приведет в ближайшую известность.
Преступник – уроженец Волынской губернии, поляк по имени Березовский. Он эмигрировал два года пред сим; он двадцати лет и проживал в Париже. Он уже несколько дней искал удобного случая для покушения на жизнь государя императора. Двуствольный пистолет его разорвало от слишком сильного заряда, а при этом уклонилось и направление пули. Березовский сделал полное признание, обнаруживая признаки фанатизма».[451]
А. И. Березовский, являвшийся участником Польского восстания 1863–1864 гг. (тогда ему было 16 лет), заявил, что действовал в одиночку и совершил покушение, «имея в виду освобождение родины». Следствие установило, что он присутствовал на вокзале при приезде Александра II в Париж и после этого начал готовиться к покушению. При посещении Александром театра Березовский внимательно разглядывал императора, чтобы узнать его впоследствии. Пистолет был куплен накануне дня покушения за девять франков. В ходе обыска, проведенного в комнате террориста, была обнаружена книга по истории цареубийств.
Меры безопасности усилили, поскольку полиция не исключала повторного покушения; Александр II отказался от ряда поездок, в том числе и на охоту. Императрица Евгения, жена Наполеона III, наивно полагала, что в нее – женщину – заговорщики стрелять не будут, и добровольно исполняла роль личного телохранителя высокого гостя, везде сопровождая его.
Разумеется, над Березовским состоялся суд (уже после отъезда Александра II в Россию). Несмотря на просьбу защиты смягчить участь обвиняемого, Березовского приговорили к пожизненной каторге в Новой Каледонии.