Спецслужбы мира за 500 лет

В конце зимы 1869 г. Нечаев, исповедовавший принцип иезуитов «цель оправдывает средства», распространил среди студентов легенду о своем «аресте и бегстве» из Петропавловской крепости. В марте он отправился в Швейцарию, где стал выдавать себя за представителя никогда не существовавшего «Русского революционного комитета». В Женеве «охотничьи рассказы» Нечаева многими эмигрантами воспринимались с недоверием, однако ему удалось ввести в заблуждение двух опытнейших политиков и конспираторов – Бакунина и Огарева.

Бакунин выдал этому Хлестакову от революции мандат представителя русского отдела «Всемирного революционного союза». На мандате стояла печать «Европейский революционный союз. Главный комитет». Такого союза и такого комитета на самом деле не было. Однако оба, и Нечаев, и Бакунин, принимали все за чистую монету.

Огарев, также поддавшийся россказням коварного искусителя, передал на нужды революционной пропаганды сумму в 10 тысяч франков.[462]

Герцен же отнесся к Нечаеву с подозрением и денег не дал.

В Женеве Нечаев написал теоретический труд, получавший впоследствии название «Катехизис революционера». В нем он сформулировал программу широкомасштабной террористической деятельности.

«§ 15. Все это поганое общество должно быть раздроблено на несколько категорий. Первая категория – неотлагаемо осужденных на смерть. Да будет составлен товариществом список таких осужденных по порядку их относительной зловредности для успеха революционного дела, так чтобы предыдущие номера убрались прежде последующих.

§ 16. При составлении такого списка и для установления вышереченного порядка до́лжно руководствоваться отнюдь не личным злодейством человека, не даже ненавистью, возбуждаемой им в товариществе или в народе. Это злодейство и эта ненависть могут быть даже отчасти и полезными, способствуя к возбуждению народного бунта. Должно руководствоваться мерою пользы, которая должна произойти от его смерти для революционного дела. Итак, прежде всего должны быть уничтожены люди, особенно вредные для революционной организации, и такие, внезапная и насильственная смерть которых может навести наибольший страх на правительство и, лишив его умных и энергических деятелей, потрясти его силу.

§ 17. Вторая категория должна состоять именно из тех людей, которым даруют только временно жизнь, дабы они рядом зверских поступков довели народ до неотвратимого бунта.

§ 18. К третьей категории принадлежит множество высокопоставленных скотов или личностей, не отличающихся ни особенным умом и энергиею, но пользующихся по положению богатством, связями, влиянием и силою. Надо их эксплуатировать всевозможными манерами и путями; опутать их, сбить их с толку и, овладев по возможности их грязными тайнами, сделать их своими рабами. Их власть, влияние, связи, богатство и сила сделаются, таким образом, неистощимой сокровищницею и сильною помощью для разных революционных предприятий.

§ 19. Четвертая категория состоит из государственных честолюбцев и либералов с разными оттенками. С ними можно конспирировать по их программам, делая вид, что слепо следуешь за ними, а между тем прибрать их в руки, овладеть всеми их тайнами, скомпрометировать их донельзя, так чтоб возврат был для них невозможен, и их руками и мутить государство.

§ 20. Пятая категория – доктринеры, конспираторы и революционеры в праздно глаголющих кружках и на бумаге. Их надо беспрестанно толкать и тянуть вперед, в практичные головоломные заявления, результатом которых будет бесследная гибель большинства и настоящая революционная выработка немногих».[463]

Вернувшись в августе 1869 г. в Россию, Нечаев основал подпольную организацию «Народная расправа» (около ста человек), состоявшую из «пятерок» под руководством «Комитета», в котором он состоял в единственном числе. Член организации И. И. Иванов позволил себе усомниться в лидере, и в ноябре 1869 г. был убит в соответствии с теоретическими положениями «Катехизиса». Стремясь повязать членов «Народной расправы» кровью, Нечаев привлек убийству четырех членов организации: А. К. Кузнецова, Н. Н. Николаева, И. Г. Прыжова и П. Г. Успенского. После убийства Нечаев бежал за границу, где его отвергла вся политическая эмиграция, включая Бакунина.

Большинство членов «Народной расправы» (87 человек) в 1870 г. были арестовали и предали суду Санкт-петербургской судебной палаты. Соучастников убийства приговорили к каторжным работам на разные сроки, других обвиняемых – к более мягким наказаниям, некоторых (в том числе будущего товарища министра финансов В. И. Ковалевского) оправдали. Показания обвиняемых широко освещались в российской прессе, что почти на десять лет оттолкнуло российских разночинцев от участия в террористической деятельности.

В конце 1869 – начале 1870 г. Третье отделение провело блестящую операцию по изъятию архива опального князя П. А. Долгорукова.