Читаем Спички полностью

По первому снегу иду я с утра.Всё вымерло. Чисто и тихо.Над Новодевичкой кресты, и ветра,И гроздья вороньего крика,Искрится алмазами маленький парк,И в сахарном инее ива,И тут я шепчу, чуя лёд на губах:«Как, Господи Боже, красиво»!И знаю: с упором французским на «р»,Звук «э» всюду ставя жеманно,Шептал эту строчку мою офицер,Которому речь моя странна.Небось он сказал бы: «гороховый шут»,И сечь приказал для примера…Я вслух говорю: «Э… пгости, что я тутГуляю… одна у нас вера».А он сквозь пенсне: «Ты не выкрест, солдат»?А я: «Да пожалуй, что выкрест».…«И как, э-э… забрёл»? – Уточняю: «Сюда-то»?– «Да. Из купчин, и э-э… разных выриц?..Гуляй уж, служивый, раз как-то забрёл». —И он повернулся спиною.И, знаете, в бешенство я не пришёл,Что он так… насмешлив со мною:На мне тяготела большая вина,Побольше, чем барские палки,И за это вода холодна-холоднаПодо льдом, в Новодевичьем парке.

Автоэпиграмма

Кто, кто, ну – кто же – изверг, блин, сентиментальный,В некрасовский в жару обряженный сюртукПолупердонистый, школярско-тривиальный —Изверг цыганисто-гитарный звук?Кто, кто сей господин? Не я ли? Об-па! – братцы!Бомжи бы сказанули: «Обосраться»!

Приметы весны

На синей занавеси кончики берёзКак будто тянут маленькие пальцыСильней, сильней, желают показаться,Схватить с небес и бросить купорос.Пруд. Крякают сиреневые утки,Но чёрный лёд им тыкается в грудки.Лёд. Люди в чёрном холоде, в пальтоЖдут молча опоздавшего авто-буса и светятся. И сквозьШуршанье шин сопят, и слышно утокСиреневых покрякиванье – врозьРасставив лапки, бегают. «Ублюдок!», —Кричит жена на мужа своего, —«Ты с ней гулял!». Весна. Весны приметы.Заряженные веток пистолетыВ финале выстрелят. И серый дворЗаполнится зелёными флажками,И с тряпкою рука запляшет в раме.

Сокрушительным ударом сломан лёд

Сокрушительным ударомСломан лёд, раздавлен лёд.Пахнет воздух шумом-гамом.Тополь гол. Душа цветёт.Лижет воздух лёд как пищуЖадным, жарким язычищем.Так в кормушке лось леснойЛижет камень соляной.Сходный с чудищем морскимПузырится мегаполис.Глины и дыханья помесьДелит воздух на куски.Я – свисток – внутри сквозняк,…Обжиг с росписью несложной —Свист хорея заполошныйИздаю в твоих губах.

Футбольная ода на победу югославов

Перейти на страницу:

Похожие книги

Земля предков
Земля предков

Высадившись на территории Центральной Америки, карфагеняне сталкиваются с цивилизацией ольмеков. Из экспедиционного флота финикийцев до берега добралось лишь три корабля, два из которых вскоре потерпели крушение. Выстроив из обломков крепость и оставив одну квинкерему под охраной на берегу, карфагенские разведчики, которых ведет Федор Чайка, продвигаются в глубь материка. Вскоре посланцы Ганнибала обнаруживают огромный город, жители которого поклоняются ягуару. Этот город богат золотом и грандиозными храмами, а его армия многочисленна.На подступах происходит несколько яростных сражений с воинами ягуара, в результате которых почти все карфагеняне из передового отряда гибнут. Федор Чайка, Леха Ларин и еще несколько финикийских бойцов захвачены в плен и должны быть принесены в жертву местным богам на одной из пирамид древнего города. Однако им чудом удается бежать. Уходя от преследования, беглецы встречают армию другого племени и вновь попадают в плен. Финикийцев уводят с побережья залива в глубь горной территории, но они не теряют надежду вновь бежать и разыскать свой последний корабль, чтобы вернуться домой.

Александр Владимирович Мазин , Александр Дмитриевич Прозоров , Александр Прозоров , Алексей Живой , Алексей Миронов , Виктор Геннадьевич Смирнов

Фантастика / Поэзия / Исторические приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Стихи и поэзия
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза