И вдруг – транзисторный приемникИз под его полы возник!И выставлен на подоконник. И заиграл.Чечен поник.Смущенный рот сверкнул вдруг зубом,Сквозь Цоя сторож забубнил:«Тэбя, брат, выпустят отсюды», —Мол, – «руку дашь»? – усмешку смыл.Усталость веки завалила:«Дам руку, дам, конечно, дам»… —И грёзо-облако раскрылоПред ним вечерний Амстердам………………………………………………………………
7.
…Звук влаги в жести заплескался,И пауза, да тут сигналВечерних новостей прорвался. Глюк пожалел, что так и не поссал.…Нюх скунсы-репортеры бередили,Судили Глюка и его рядили:«…Опасный (мол, де) Глюк яйцеголов,Агент еврейской-мериканской контрразведки —Ста дагестанских языков сто словарей хранит в салфетке.………………………………………………………………………………………………………………………………
8.
Вздремнул от униженья Кенни,И видит сон: Москва мертва…………………………………………………………………И тут все оживает. По столицеВ шальварах бакстовы девицы……Верблюды взмыленные мчатся,А по «Садовому» пылятсяСнежком ручьи джейраньих стад…Чалмы брильянтами горят,Все кажут на него, все брызжут ядом слов:«Калашный ряд – не для таких козлов»!Взвились до неба в гуталине – кирзачи,Взлетали до небес чадры и шаровары,Ягнята, ватники, матрёшки, самовары:«Изгнать его! ИзгнатьЕго»! – Москва кричит.Тут Кеннет Глюк проснулся.…………………………………………………………………Жизнь походила на липучую халву:Одежда гадко к потному прилипла телу, Глюк встал, пошатываясь подошел к ведру, Нутро, полупроснувшись поутру, Влекло к единственному действию. Поступку. Делу.А тут – как стук пуантов балеринки,Донесся от дверей чеченца робкий шаг.Руке не справиться в ширинке.Идёт: «О, Джезус, о, Аллах»!Упал луч света. Горец нёсПод свечкой небольшой поднос.На нем был помазок и бритва,И мыла «детского» кусок…Моргнул Кен Глюк: «Не сон, на месте помазок». —«Чех» встал, торжествен как молитва,Сказал: «Побриться можэшь, гость!Тэбэ отпустят, вот рубашка.Я сам тэбэ погладил». – Все в груди зашлось,И – астмой выдохнулось тяжко.
9.
Пульверизатор – под рукой……Ударил сквозь гортань покой.Уже открыта воздуху трахея.Поднял глаза Кен Глюк, а в них мольба.Поднос несла ему кавказская судьбаС повадкою волшебниц У. Диснея.«Хирург, твой друг», – рекла ему «судьба»,Легонько шевеля губами, —«Хирург, твой друг, он спас тебя,Отмолен всеми ты, братан, муллами,Побрейся, стынет чашка»! – говоритСудьба. – Зачем, и что мне брить?Я бороду ношу, – Да? – ляпнул доброхот,Ведь янки ж, вроде, без бород?
10.
– Не знаю, кто, я ж – бородатый, — вздыхает Робинзон пархатый, И Пятница выходит вон.(Иль попугайчик вылетает,И в шуме перьев причитает:«О, горе, горе, Робинзон»!)И Глюк, понурившись, сидел,Поставив локти на колени,И редкий волос секся и седел,И под его глаза слетались тени…«Как можно ночью дать свободу»? —Шептал бедняга сам себе, —«…Нет, быть совсем другой судьбе,Я на нее гляжу, как в воду»!
11.
Но в час полночный рев мотораУслышан им из-за окна,В глухих обрывках разговораИдея уху янки не ясна:Но входят: «Отвэрнись к стене», —Уж руки жар стянул в ремне,Уже глаза повязывают тряпкой, толкают в спину к выходу стволом.Все: «си ю лэйтер», «бай», добро со злом, «Гуд лак», и помахайте Кенни лапкой……………………………………………
12.
Машина шла по серпантину,И усыпляюще звалаВ далекую от круч долину,Где жизнь не допроистекла.Похоже с трапа – на змею,Блондинки с визгом в очередь там встали,«Ты, бедный робинзон, в раю». —Вдруг, зашипев, защебетали: Вдруг, стоп машина, Кенн качнулся.Открылась дверь, он выпал вниз,Стал, постоял, и не очнулся,Мотор в горах дорогу грыз,Не связаны, болтались «вольно» руки,Кругом нет стен и нет ведра,Лишь вспышка в памяти: в лачугеСверкнувший зуб, магнитофон эт сетера —Ремембранс, ностальжи о горском друге.Не дать руки. Хотя – it's possible – пора.Свободен. Жив. Обочь дороги всталИ, расстегнув штаны, он хохотал, и ссал…Вот так-то… может, Гена, АхашениОткупорим? Шампанское обрыдло мне.