Спин

– Вмешались? Но зачем? Чего они от нас ожидают?

У марсиан не было ответа на этот вопрос. И у нас тоже.

Хотя нет, вру. Джейсон Лоутон нашел некое подобие ответа.

Но я пока не был готов говорить на эту тему.

* * *

Ина зевнула, и я стер рисунки с пыльного пола. Она выключила настольную лампу. Редкие технические фонари светили тускло, как будто из последних сил. Казалось, за стеной склада раз в пять секунд (или около того) лупят в громадный колокол, проложенный ватой.

– Тик-так. – Ина поерзала на картонном матрасе, пораженном мучнистой росой. – Помню время, когда часы еще тикали. А вы? Вы застали механические часы?

– У матери были такие на кухне.

– Сколько же разного времени на свете! Время, которым мы измеряем свои жизни. Месяцы и годы. И другое время, большое время, когда вырастают горы и рождаются звезды. Или время между двумя ударами сердца: ведь сколько всего происходит за это мгновение… Ох, непросто жить во всех этих временах, но как же легко забыть, что ты живешь в каждом из них!

Мерный лязг не умолкал.

– Вы говорите словами Четвертых, – заметил я.

– Думаю, одной жизни с меня хватит, – сказала Ина.

В тусклом свете я заметил на ее лице подобие усталой улыбки.

* * *

Утром нас разбудили скрежет складной двери, лязг ограничителей, вспышка света, окрик Джалы.

Я побежал вниз по лестнице. Джала уже добрался до середины складского этажа, следом за ним медленно шла Диана.

Подойдя ближе, я произнес ее имя.

Она попыталась улыбнуться, но только сильнее стиснула зубы; лицо казалось неестественно бледным. Тут я заметил, что она прижимает к телу чуть выше бедра скомканную тряпку. И тряпка, и легкая блузка сделались ярко-красными – от крови.

Эйфория безысходности

Через восемь месяцев после обращения Вона к Генеральной Ассамблее ООН гиперхолодные культивационные резервуары «Перигелия» начали приносить обильный урожай марсианских репликаторов; на мысе Канаверал и авиабазе Ванденберг ожидали флотилии седьмых «Дельт», готовых доставить груз на орбиту. Примерно в это же время у Вона появилось неодолимое желание увидеть Большой каньон; искру интереса заронил прошлогодний номер «Аризона хайвейз», забытый в его жилище кем-то из биологической братии.

Через пару дней Вон, трепеща от эмоций, показал мне журнал, раскрытый на фотографии Тропы светлого ангела, где река Колорадо выточила в докембрийском песчанике зеленые озерца, а турист из Дубая ехал верхом на муле.

– Смотрите, Тайлер! Вы слыхали об этом месте?

– Слыхал ли я о Большом каньоне? Ну да. Думаю, мало кто о нем не слыхал.

– Поразительно! Такая красота!

– Да, вид впечатляющий. По мнению многих. Но ведь и Марс знаменит своими каньонами.

– Вы говорите о Бесплодных землях, – улыбнулся он. – Земляне обнаружили эту территорию с помощью орбитальных телескопов. Назвали ее долинами Маринера. С тех пор прошло шестьдесят или сто тысяч лет. Некоторые тамошние места очень похожи на фотографии из Аризоны. Но я не бывал в Бесплодных землях и, скорее всего, уже не побываю. Вместо этого мне бы хотелось увидеть Большой каньон.

– Так поезжайте и посмотрите. У нас свободная страна.

Вон непонимающе поморгал (должно быть, он впервые слышал эту фразу), но потом кивнул:

– Да, так и сделаю. Попрошу Джейсона помочь с транспортировкой. Вы не хотели бы поехать со мной?

– Куда, в Аризону?

– Да, Тайлер! В Аризону любоваться Большим каньоном! – Вон был в Четвертом возрасте, но в тот момент волновался, как десятилетний ребенок. – Поедете со мной?

– Нужно все обмозговать.

Я все еще думал об этом, когда мне позвонил И Ди Лоутон.

* * *

После избрания Престона Ломакса И Ди Лоутон превратился в политического невидимку. Деловые связи его сохранились (закатывая вечеринку, он мог рассчитывать на важных гостей), но влияние кабинетного уровня, которое было у него при Гарланде, осталось в прошлом. Ходили даже слухи, что он сильно сдал в психоэмоциональном плане: отшельничал в своей джорджтаунской резиденции и обзванивал бывших политических союзников (и те вовсе не радовались его звонкам). Может, и так, но последнее время он не выходил на связь ни с Джейсом, ни с Дианой; я же, сняв трубку домашнего телефона, в буквальном смысле обмер, когда услышал его голос.

– Я бы хотел с тобой поговорить, – сказал И Ди.

Занятно, если учесть, что именно этот человек задумал и профинансировал секс-шпионаж со стороны Молли Сиграм. Мне тут же захотелось бросить трубку. Наверное, так и нужно было сделать, но подобный жест показался мне несуразным.

– Насчет Джейсона, – добавил И Ди.

– Ну так с ним и разговаривайте.

– Не могу, Тайлер. Он не станет меня слушать.

– Вас это удивляет?

– Ладно, – вздохнул он, – понимаю, ты на его стороне, и это непреложный факт. Но я не пытаюсь ему навредить. Я хочу ему помочь. И дело срочное. Касается его благополучия.

– Не понимаю, о чем вы.