Спираль обучения. 4 принципа развития детей и взрослых

Самоделкины без конца пересматривают свои цели (к чему идут) и свои планы (как туда добраться). А временами приступают к делу, вообще не представляя конечной цели. Они просто возятся с материалами, как будто валяют дурака, играются, пробуют, что с каким материалом можно делать, — до тех пор, пока их беспорядочные исследования не наведут их на определенную цель. Иногда они начинают свою возню, имея перед собой конкретную цель (Ники, скажем, планировал сконструировать из лего машинку), но, столкнувшись с новыми и неожиданными обстоятельствами, на ходу перестраивают свои цели и планы (как Ники, когда мотор выпал из машинки и, вибрируя, заелозил по столу).

«Когда просто возишься с вещью, а не следуешь шаг за шагом в заданном направлении, которое приведет тебя к конкретному конечному результату, — пишут в своей замечательной книге “Искусство возиться с вещами” (The Art of Tinkering) Карен Уилкинсон и Майк Петрич, — ты беспрестанно ставишь под сомнение свои исходные допущения о том, как что-то должно работать, и исследуешь все это, но уже по-своему. Ты позволяешь себе так и сяк повертеть что-то одно, поколдовать над чем-то другим. И есть шанс, что заодно тебе откроется нечто такое, что снесет тебе крышу».

Экспериментаторы верят в действенность быстрых прототипов и итерирования творческого процесса. Конструируя что-либо, они сначала наспех слепят нечто отдаленно похожее на желаемый предмет, потом начинают это испытывать, собирать отзывы, обдумывать их, а после лепят следующую версию — и так раз за разом. Люди с таким складом ума определенно предпочитают гвоздям шурупы. Они без конца что-то меняют, правят и подлаживают. Если требуется решить проблему, они придумывают какой-нибудь способ попроще, чтобы более или менее сработал, а потом ищут возможности улучшить и усовершенствовать получившееся.

Мы в нашей исследовательской группе обычно работаем над проектами именно так: мы изготавливаем черновые версии, испытываем их, исправляем, и так раз за разом. Мы разработали несколько дюжин прототипов для программируемых элементов конструктора, прежде чем компания Lego решилась выпустить Lego Mindstorms. Какие-то из прототипов оказывались тупиковыми, и тогда мы возвращались назад и пробовали другие варианты. Точно так же разрабатывался и Scratch. Мы все время экспериментировали, подбирали новые вариации дизайна: как сопрягать блоки программирования? Как должны взаимодействовать между собой объекты? Мы пробовали прототип за прототипом — мы и по сей день возимся с дизайном Scratch.

К экспериментаторам относили себя многие выдающиеся ученые и конструкторы разных времен — от Леонардо да Винчи до Александра Белла, от Барбары Мак-Клинток до Ричарда Фейнмана[36]. Мы часто представляем себе, что люди науки все тщательно планируют, поскольку в их трудах все изложено последовательно, словно каждый шаг был точно продуман заранее. Однако увидев, как ученые работают в лабораториях, понимаешь, что они гораздо больше действуют наобум, экспериментируют над своими разработками, чем это описано в их статьях.

И все же многие преподаватели и педагоги-теоретики по-прежнему скептически относятся к экспериментаторской возне. Критика такого подхода обычно сводится к ряду расхожих доводов. Некоторые педагоги сетуют, что такой мастер-самоучка, может, и способен создать новую вещь, но слабо понимает научную подоплеку своей работы. В каких-то случаях так оно и есть. Но даже и тогда эксперименты наобум позволяют обучающемуся усвоить разрозненные фрагменты знания, чтобы в дальнейшем сложить из них, как из фрагментов мозаики, общую картину.

Педагогов тревожит также беспорядочность творческого процесса: ведь он так далек от систематичности и строгой последовательности, необходимых для успеха. Этот аргумент свидетельствует, что учителя недопонимают истинную природу эксперимента. Процесс начинается снизу вверх, с исследования вещей, которые могут показаться довольно случайными, но на этом он не заканчивается. Истинный экспериментатор знает, как перевести первые исследования, проводившиеся вслепую, в целенаправленные действия (то есть умеет двигаться снизу вверх, от частного к общему). Ники потратил изрядно времени на игру и эксперименты с вибрирующим моторчиком (двигался снизу), а затем применил осенившие его догадки, чтобы сконструировать шагающую установку, приводимую в действие вибрациями мотора (вышел на верхний уровень). Плохо, если учащиеся застревают внизу, ибо только сочетание нижнего и верхнего уровней придает ценность таким экспериментам.